История всемирной литературы Т.5

Идущие от просветительской идеологии активность мысли и чувства, оптимизм действия больше не находят себе приложения вовне, обращая свою энергию внутрь личности. Хемстерхейс уже не просветитель, но еще не совсем романтик. В противоречивом скрещении двух тенденций состоит его значение, своеобразие и привлекательность. Его фигура поднялась на путях того широкого взаимодействия идей, которое стимулировалось потребностью осмысления грандиозных перемен в духовном мире Европы накануне и в период Французской революции. Не случайно и то, что Хемстерхейс писал свои сочинения по-французски. Вместе с тем «Письмо о страстях» (1766—1770), «Письмо о скульптуре» (1765), «Письмо о человеке и его отношениях» (1772), «Симон, или О способностях души» (1779), «Алексис, или О золотом веке» (1780) — все «Письма» и диалоги этого «батавского Платона» (Г. Форстер) можно без колебаний отнести и по духу и по форме к лучшим образцам нидерландской прозы эпохи Просвещения, как принадлежат нидерландской прозе эпохи Возрождения латинские сочинения Эразма.

Просветительская проза на нидерландском языке не получила большого развития. Помимо упомянутых романов Фейта, написанных под преобладающим воздействием Руссо и раннего Гете, а также литературно-теоретических опытов, стилистически нередко примыкавших к собственно художественной литературе, она еще представлена несколькими образцами жанра социальной утопии («Рапсодии, или Жизнь Альтамонта» Виллема Перпонше, 1775) и, самое важное, социального реалистического романа — «Сара Бюргерхарт» Элизабет Вольф-Беккер и Агаты Декен (1782). В этом произведении органически усвоенный опыт англичан (Филдинг, Смоллет, Ричардсон, Стерн), соединясь с дидактической и жизнеописательной традицией Ю. ван Эффена, породил живую, почти свободную от привычных литературных условностей национально-характерную картину третьесословной морали, психологии, быта. Последующие романы тех же авторов («Виллем Левенд», 1784—1785, и др.), их стихотворные сочинения страдают излишней назидательностью, благочестием, сентиментальностью.

На скрещении беллетристики и публицистики располагаются многочисленные сочинения в духе «робинзонады», романа-путешествия, авторы которых пропагандируют передовые философские идеи, высказывают прогрессивные политические мысли, т. е. по сути дела вуалируют художественной фикцией диатрибу и памфлет. О литературной ценности можно говорить, пожалуй, лишь в отношении единственного невымышленного образца жанра путешествия — «Заметок, учиненных в странствиях по Турции, Анатолии, Крыму и России в годы 1784—1789» (1795) судового врача Питера ван Вунсела. К эффеновской позиции «непредвзятого разума» здесь добавляется реализм утраченных иллюзий и острая критичность восприятия, которые позволяют Вунселу не только метко и наблюдательно характеризовать увиденное, но и нелицеприятно отзываться о политической борьбе в собственной стране (в том числе и о «патриотах»), в особенности же о невежестве и обскурантизме, насаждаемых, по его мнению, религией и церковью. Типичный просветитель, Вунсел смог занять место в ряду основоположников современной нидерландской прозы.

В конце XVIII и на рубеже XVIII —XIX вв. происходит также становление творчества В. Билдердейка, А. Старинга, Х. Толленса и ряда других писателей, которое следует рассматривать уже в контексте литературы романтизма, хотя в начале XIX в. не нашло полнокровного воплощения.

*ГЛАВА 9.*

ИСПАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА (Тертерян И.А.)

СОСТОЯНИЕ ИСПАНСКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ПРОЦЕССА

Век Просвещения застал Испанию в глубоком упадке. К экономической и социальной отсталости, выявившейся еще в XVII в., прибавилось разорение страны во время так называемой «войны за испанское наследство» (1700—1713). Воцарение новой, Бурбонской, династии мало что изменило как в экономической, так и в духовной жизни нации. Испания по-прежнему была оплотом Контрреформации, «молотом еретиков, светочем Тридентского собора». Семнадцать инквизиционных трибуналов заседали в разных провинциях страны. Только за время царствования Филиппа V (1701—1745), внука просвещеннейшего короля Людовика XIV, было проведено 780 аутодафе. Различным наказаниям и публичному позору подверглись несколько тысяч человек. К 1730 г. направление деятельности святой инквизиции заметно изменилось: меньше стало процессов «жидовствующих», но больше — по обвинению в «философизме».

Просвещение в Испании находилось в самом жалком состоянии. Математика и естественные науки в их современном виде не допускались в университеты. Дозволялось лишь изучение того, что было известно Аристотелю. Было строжайше запрещено знакомить студентов с теорией Коперника, поскольку она противоречит Библии. Новая философия, начиная с Бэкона, как будто не существовала вовсе. Главным предметом изучения, определявшим и методы и содержание образования, была теологическая схоластика.