Юлька в стране Витасофии (сборник)

Послушав произносимые Нероном пышные фразы, Юлька, пораженная бессмыслицей содержания поэмы и дилетантством автора, встала, решив, что достаточно насладилась театром. К ее изумлению, покинуть театр оказалось невозможно: плотное кольцо легионеров, тыча копьями, возвращало неблагодарных слушателей на скамейки. И поверившим афишам зрителям пришлось еще долго оставаться на местах, созерцая кривлянье и похвальбу безумного императора.

Выслушав овации — Юлька поняла, что кричали и хлопали в ладоши нанятые императорской свитой люди, — Нерон, получив в качестве знака зрительских симпатий лавровый венок, удалился со сцены. Кольцо легионеров распалось, и облегченно вздохнувшая толпа ринулась прочь от театра.

Поспешая вместе со всеми, Юлька, оглядываясь в поисках подруг, неожиданно заметила Маргарет: стоя рядом с черноволосым крепышом невысокого роста, она кого-то высматривала. Насторожившись, Юлька спряталась за неторопливо вышагивающую семейную пару, спорившую о количестве убитых Нероном родственников и жен. Продолжая наблюдать за Маргарет, Юлька увидела, как та, заволновавшись, дернула крепыша за рукав куртки, показывая на занятых разговором Сову и Мышку. Уставившись в девушек глазами, крепыш внимательно их осмотрел, после чего обратился к Маргарет, — и та начала озираться по сторонам. Догадавшись, что стала предметом нежелательного внимания, Юлька, прикрываясь семейной парой и радуясь наступающей темноте, прошмыгнула мимо крепыша и Маргарет так, что те ее не заметили.

Найти дорогу к дому Мальтуса оказалось несложным, и вскоре Юлька рассказывала викарию о посещении театра. Услышав про крепыша, Мальтус нахмурился:

— Это — тот Штефан, о котором я говорил. Что-то Маргарет в вас не понравилось, иначе не побежала бы доносить. В моем доме вас никто не тронет: я — единственный священник в Валахии. Кроме проповедей в церкви, приходится и в замке обедню служить, и грехи тем, кого казнят, отпускать.

Поэтому Влад Цепеш меня оберегает. Но тебе и Сове — странные у вас имена! — утром придется исчезнуть. За Совой зайдет врач — он в Бедламе работает, там и жилье для медицинского персонала есть. А ты на заре, пока Маргарет спит, пойдешь на хутор к моей прихожанке, — Мальтус подробно объяснил дорогу. — Там тебя переоденут и отведут в замок. Будешь на кухне чистить котлы и мыть посуду. Дальнейшее — в руках Бога!

«И моих!», — подумала Юлька.

Мышка и Сова удивились, узнав, что Маргарет демонстрировала их Штефану. Занятые обсуждением Нероновского спектакля, который Мышке, в отличие от Совы, понравился, они продолжали спорить до позднего вечера, пока Юлька, попросив каждую из подруг остаться со своей истиной, не перевела разговор на медальон.

— Собирайте о нем любые сведения, — наставляла Юлька девушек. — Не думаю, что Штефан держит медальон у себя: кому-то он передал его для изучения.

— Ты тоже, попав в замок, не спеши с активными действиями, — посоветовала Юльке Сова. — Знакомься с людьми, изучай обстановку. Кто спешит, часто опаздывает.

Поднявшись на рассвете, Юлька отправилась по адресу, полученному у Мальтуса. Там ее уже ждали. Остроглазый худенький паренек, попросивший называть его Богданом, сунул в Юлькины руки сверток с одеждой и велел пройти в соседнюю комнату, где мать Богдана, молчаливая, согбенная годами женщина, помогла Юльке переодеться.

Покинув хутор, Юлька и Богдан направились по узенькой тропинке в замок. Утро светилось чистотой. Картины окружающей природы были настолько прекрасны, что у Юльки перехватило дыхание. Пели птицы; вдалеке в прозрачной дымке синели горы. Солнце, опираясь лучами на деревья, заползало вверх, к куполу неба. И лишь северная сторона небес портила настроение: там выстраивались в походную колонну кучевые облака.

— Интересно, дождь будет? — спросила у Богдана Юлька.

— Возможно! — глянув на север, ответил Богдан.

Он шел, отворачивая лицо, и Юлька поняла, что юношу смущает ее присутствие.

— Ты кем в замке работаешь?

— Поваренком, — нехотя ответил Богдан.

— А стражником быть не хочешь?

— Нет.

— Почему? — удивилась Юлька. — Мальчишки обычно мечтают о военной карьере.

— У вас — возможно. А в Валахии — только те, кто любит чужие слезы и кровь. Знаешь, как Дракула обычно обедает?

— Нет. Расскажи!

— Ему накрывают столик возле вкопанных в землю колов, на верхушках которых мучаются люди, приговоренные Цепешом к смерти. Среди них даже младенцы попадаются. Во время еды Влад Цепеш следит, чтобы те, кто с ним обедает, разделяли его наслаждение. Того, кто поморщится или зажмет от неприятного запаха нос, избавляют от запаха, сажая на самый высокий кол.

— Какой ужас! — содрогнулась Юлька. — Так может поступать только душевнобольной человек.

— От матери то же самое слышал, — согласился Богдан. — Цепеш повредил ум в плену у турок. Когда сидел у них в тюрьме, то развлекался, отлавливая и сажая на кол крыс.

— Несчастные жители Валахии! — грустно сказала Юлька.

— Такая наша судьба! — вздохнул Богдан. — Кто сильнее, тот и прав.

Поднявшись на пригорок, Юлька увидела разбросанные в долине домики с площадью посередине и высившийся на скале замок Бран.