Юлька в стране Витасофии (сборник)

— Я заказал великолепных австралийских крыс: утром привезут. Говорят, их укус настолько болезнен, что человек сходит с ума. Проверим, так ли это.

— Мадмуазель, — Мюнхгаузен рухнул на колени. — Отдайте этому извергу медальон. Он сумасшедший, неужели вы этого не видите?!

— Вставай, — маркиз пнул Мюнхгаузена ногой. — А то в соседнюю клетку посажу.

И, обернувшись к Юльке, сказал:

— На медальон мне начхать. Я живу для того, чтобы наслаждаться. А самое сильное наслаждение дает сопереживание боли другого человека.

Понятно?!

— Вспомнила! — воскликнула Юлька. — От вашей фамилии произошло понятие «садист». Славик рассказывал, что в конце жизни, когда вы сидели в больнице для умалишенных, во время прогулок по Парижу покупали букеты роз, швыряли их в грязь под колеса экипажей — и радовались. Потому что смогли причинить боль хотя бы цветам.

— Не отрицаю, — ухмыльнулся маркиз. — Приятное было время!

По-хозяйски оглядев помещение, де Сад велел поднявшемуся на ноги Мюнхгаузену следовать за ним и направился к выходу из подземелья.

Мюнхгаузен, стараясь не смотреть на Юльку, последовал его примеру.

Минут через десять дверца, ведущая из подземелья в замок, захлопнулась, и Юлька осталась одна.

Найдя в углу клетки охапку соломы, Юлька уселась на нее и задумалась.

Выводы неутешительные: поверив лгуну, оказалась в плену у садиста. И утром ее ждет пытка, о которой даже подумать нельзя без содрогания.

К живности Юлька относилась спокойно. В младших классах у нее в доме жили хомячки, а в седьмом классе она с удовольствием занималась в кружке по биологии, где приходилось общаться с мышами, кроликами и нутриями, поэтому девчачьего ужаса перед длиннохвостыми не испытывала.

Но австралийские крысы?!

Представив готовую вцепиться в ее горло оскаленную крысиную пасть, Юлька заплакала. Вспомнив родителей, подружку Иру Никанорову, заплакала еще сильнее, ругая себя за глупую доверчивость. Как бесстыдно использовал Мюнхгаузен воспитанное в ней уважение к старшим! Пора понять, что она — в стране, где нужно с опаской относиться ко всем сомнительным личностям.

Горевшие факелы отбрасывали длинную тень. Заметив ее колебания на стене, Юлька подумала, что из подземелья, помимо захлопнутой двери, есть выход наружу. Перестав плакать — слезами горю не поможешь, — Юлька всмотрелась в скрытый темнотой дальний угол подземелья, откуда поступал воздух. Полукружие арки из белого камня и… Ничего не видно. Если открыть дверь в клетке, то можно отыскать это отверстие и постараться выбраться наружу. Пощупав висевший на двери замок, Юлька поняла, что голыми руками с ним не справится. Обыскав клетку, ничего, кроме соломы и ведра в углу, в камере не нашла. Сжав в отчаянии кулачки, она лихорадочно перебирала варианты побега, все более понимая, что ее положение безнадежно. Разве что… Медальон Времени! Если за ним идет такая охота, значит, он на что-то способен.

Сняв медальон, Юлька покрутила его в руках. Медальон состоял из двух соединенных узким отверстием каплевидных сфер, где из одной сферы в другую перетекал песок. На выгнутом боку верхней сферы был изображен квадрат, нижней сферы — круг с впечатанным в него крестом. Между квадратом и кругом виднелось изображение дороги с четырьмя верстовыми столбами.

Почему на медальоне оказались именно эти символы, осталось для Юльки неясным; понажимав пальцами на разные части медальона, она вновь повесила его на шею. Какими бы магическими свойствами не обладал медальон, для демонстрации их необходимо было знание, которого Юлька не имела.

В подземелье было сыро; попрыгав и помахав руками, Юлька немного согрелась. Улегшись на солому, она долго лежала, думая о родителях, о завтрашнем дне, и, успокоив себя мыслью, что в случае чего позовет на помощь Славика, незаметно уснула.

Посетивший Юльку сон был удивительно похож на реальность. Она увидела себя, съежившуюся на соломе, со страхом вглядывающуюся в темноту, откуда приближалось нечто ужасное. Вдруг, сорвавшись с Юлькиной шеи, на середину клетки выплыл медальон, и там, где виднелось изображение квадрата, поочередно засветились две точки, — и тотчас спешивший из темноты ужас начал отдаляться.

Юлька проснулась. Факелы уже не горели, а коптели. Схватив медальон, Юлька направила его на дверцы клетки, мысленно представила перенос дверей от клетки к стенке подземелья, нажала точки, которые видела во сне, — и не удивилась, увидев, как дверцы, бесшумно отделившись от клетки, замерли у стены. Выскочив из клетки, Юлька вынула из гнезда факел и поспешила к арочному полукружию.

Закрытое решеткой отверстие находилось на высоте человеческого роста. Вынув с помощью медальона решетку, Юлька прислонила ее к стене и, опираясь на нее ногами, забралась в отверстие — и оказалась в обложенном камнями проходе, используемого, вероятно, не только для вентиляции, но и в качестве потайного лаза.