Юрий Дроздов. Начальник нелегальной разведки

К этому можно добавить, что в ходе каких-то учений была даже условно выведена из строя система ПВО, несущая боевое дежурство…

Впрочем, не стоит считать, что всё получалось так легко и просто, не случалось никаких осечек или происшествий. Нет, понятно, что без шероховатостей и неприятностей ни одно серьёзное дело не обходится. Хотя, как кажется, всё продумывается до мелочей!

Так, в ходе больших учений, проводимых как-то в конце сентября, слушатели одной из групп КУОС должны были преодолеть водную преграду. Через речку было два моста, была ещё полуразрушенная плотина, и у всех этих переправ была поставлена охрана. А так как группа не должна была себя обнаруживать, то, значит, речку следовало пройти вплавь, хотя уже и было по-осеннему прохладно. Дальше слушатели преодолевают определённый участок местности, приходят в город, встреча с агентами… Задумки примерно такие.

Всё шло по плану, однако произошло неожиданное: у солдата, охранявшего плотину, случился приступ аппендицита. Сержант, старший наряда, сообщает об этом — присылают машину, он увозит бойца в больницу. А вместо них отправляют молодого прапорщика — первого, кто попался под руку. Плотина эта находилась напротив деревни, часовые, как были проинструктированы, замаскировались там на другом берегу, всё было нормально, никто их не видел. Зато прапорщик, нарушая все принципы конспирации, занял пост прямо на глазах у деревни и сидел, отдыхал. К нему тут же пришли местные пацаны: «Дяденька, а что вы здесь делаете?». Ну а он, не то шутки ради, не то чтобы какую-то «секретность» соблюсти, заявил: «Да вот, я из части сбежал, тут прячусь…»

Ребята, разумеется, рассказали взрослым, что у плотины «солдат» прячется, ну и кто-то поспешил сообщить в милицию. Там принимается решение: дезертир, с оружием — надо брать! Кто-то из «местных товарищей» пожелал отличиться, потому как следовало сообщить в военную комендатуру, пусть военные сами в своих делах разбираются…

Ночи были осенние, длинные, тёмные, и в этой ночной темноте прапорщик увидел, как вдали замелькали чьи-то тени. Понятно, слушатели решили воспользоваться плотиной. «Они обнаружены!» — решил «часовой» и открыл автоматную стрельбу холостыми патронами. Милиционеры попадали лицами в землю, а потом открыли ответный огонь по «дезертиру» — боевыми патронами. Хорошо, что из семнадцати выпущенных ими пуль в прапорщика попала только одна, и та — в бедро. Он тут же закричал: «Стойте! Не стреляйте! Сдаюсь!»

Схватили, обыскали — нашли удостоверение КГБ…

Был рапорт на имя министра внутренних дел Щёлокова^{136}, был рапорт на имя председателя КГБ Андропова. А так как был период обострения отношений между двумя этими руководителями, то «разборки» начались большие…

Проверка показала, что всё по организации учений было сделано должным образом: все планы составлены, всё расписано, согласовано с Московским областным управлением КГБ. Но оказалось, что местный контрразведчик, который должен был сообщить в районную милицию о проведении учений, до отделения не дозвонился и не сообщил. Всё! Реально виноватыми были этот сотрудник и «шутник»-прапорщик, и без того уже пострадавший.

Однако скандал получился грандиознейший! Юрию Ивановичу пришлось во всём разбираться и принять на себя достаточно много «шишек».

Кого и как наказали, мы не знаем, не расспрашивали. Сам же руководитель КУОС «огрёб» выговор по служебной линии и строгий выговор — по партийной. Иначе при таком «повышенном» (или «высочайшем») внимании было нельзя. Но козла отпущения из него делать не стали, нет сомнения, что Дроздов защитил его от каких-либо более серьёзных, но несправедливых решений типа снятия с должности. А выговор — это что, его снять не проблема, нужно только, чтобы время прошло и всё успокоилось. Впрочем, как говорится в армии, «выговор не … (название „дурной болезни“), весь век носить можно». И ладно!

Дроздов ценил своих сотрудников. Ценил, разумеется, по заслугам и деловым качествам, а не по каким-то личным симпатиям или добрым ностальгическим воспоминаниям. Хотя, если совпадало и то и другое, было совсем замечательно! Пример? Полковник Савинцев. Или — полковник Ботян, с которым судьба свела Юрия Ивановича ещё в Германии, когда Дроздову хотели поручить выполнение террористического акта…

Вот что он сам говорил нам про Алексея Николаевича Ботяна:

«Вскоре после моего возвращения из Кабула я понял, что Ботян работает в одном из моих подразделений. Он занимался инструкторской работой с кадрами, которые брались на подготовку с задачей пополнения нашего спецрезерва. Группа находилась за городом…