Юрий Дроздов. Начальник нелегальной разведки

«Было у Юрия Ивановича такое качество — азартность. И он торопился, это было у него — торопился! А тут иногда трезвый расчёт должен быть: всё ли готово? Или не всё? Или есть сомнения? А если есть сомнения, то, может быть, лучше по-другому сделать?

Возьмите этот провал в Америке, где взяли троих. Я понимаю — „наружка“ даже с самолёта была. „Подстава“ была. Но ведь троих-то „сожгли“! Троих — это много! Почему выпустили столько людей на одного? Одного надо было! Рискнуть — и одного выпустить. Но выпустили троих, а потом — выцарапывали…»

О финале этой истории написал полковник Черкашин:

«ФБР арестовало двух офицеров линии „КР“ (или „K“) резидентуры — Владика Энгера и Рудольфа Черняева, являвшихся сотрудниками секретариата ООН. Им было предъявлено обвинение в получении от офицера ВМС США секретных материалов в области противолодочной обороны. Американец оказался подставой, работая под контролем ФБР и военно-морской службы расследований (Naval Investigative Service). Владимиру Зинякину и ещё одному сотруднику нью-йоркской резидентуры, участвовавшему в работе с подставой, избежать ареста помог его дипломатический иммунитет. Энгер и Черняев были приговорены американским судом к пятидесяти годам тюремного заключения за шпионаж против США. После суда я имел возможность встретиться с ними и был приятно удивлён, что оба наших сотрудника были спокойны и уверены, что советское правительство сделает всё для их освобождения. Так оно и случилось: через некоторое время они были освобождены в обмен на пять диссидентов, отбывавших тюремное заключение в СССР»[200].

Кстати, во время обмена один из сотрудников резидентуры услышал слова, сказанные фэбээровцем: «Кого отдаём! Таких ребят меняем на подонков». Представляется, что тогдашний «густопсовый антисоветизм» (так же как и современная «оголтелая русофобия») присущ, в основном, «политическим игрокам», тогда как нормальные люди по обе стороны океана относятся друг к другу вполне адекватно и даже с простой человеческой симпатией.

О том же самом свидетельствует и Иван Юрьевич: «Я видел, как „Архипелаг ГУЛАГ“ продавался в Америке на вес — потому что никто не брал, никому это было не надо!»

Вот и всё отношение американцев к «махровой антисоветчине» (термин из того времени, когда всё это было актуально), весьма косноязычной и, мягко говоря, не так чтобы действительно честной. Однако сейчас из неё пытаются сделать «классику русской литературы», даже в школе изучают. Неужели для того, чтобы напрочь отвратить детей от отечественной словесности?

Впрочем, это мы уже далеко ушли… Возвращаемся! Так вот, ещё несколько слов о пребывании Дроздова в Нью-Йорке, сказанных им самим:

«Мне оставалось работать в Нью-Йорке еще целый год. Несмотря на удар, нанесённый нам ФБР, мы не законсервировали свою деятельность. Осмотрелись, отряхнулись, внесли коррективы в тактику мероприятий и пошли дальше.

Быть резидентом в Нью-Йорке в те годы было нелегко. Свободного времени почти не было. Только несколько раз нам с женой удалось выбраться в театр, на концерты, спортивные мероприятия, проскочить на машине к Ниагарскому водопаду в Буффало да один раз в круиз на сутки на теплоходе „Лермонтов“»[201].

Пожалуй, больше нам на эту тему рассказать нечего.

Глава 12. Война генерала Дроздова

Как говорится, «хочешь насмешить Господа — расскажи ему о своих планах». Казалось, всё шло точно по намеченному: Юрий Иванович отработал завершающий год в Нью-Йорке, ранней осенью 1979 года получил телеграмму из Центра, что пора возвращаться, если, как в ней было сказано (то ли «подкол», то ли бюрократическая формальность), у него «нет иного мнения», — на прежнюю должность. То есть первым заместителем начальника Управления «С».

Разумеется, «иного мнения» быть не могло.

Во второй половине октября генерал Дроздов возвратился в Москву. Через несколько дней он был на Лубянке, докладывал председателю.

И тут — первая неожиданность, от которой, очевидно, приятно ёкнуло сердце. Не могло не ёкнуть, потому как Юрий Владимирович предложил ему стать начальником нелегальной разведки, ибо Кирпиченко шёл на повышение. Естественно, и в этом случае у Юрия Ивановича «иного мнения не было». Хотя он мог возглавить Управление «С» и пять лет тому назад, но всё делается к лучшему, ибо сейчас он был умудрён уникальным опытом работы в должности руководителя нью-йоркской резидентуры.

Вот о чём был тот разговор Дроздова с председателем: