Юрий Дроздов. Начальник нелегальной разведки

В тот же день я впервые оказался в комнате на первом этаже посольства, где работала группа генерала С. К. Магометова^{109}. Мы вошли туда вместе с В. А. На нас не обратили внимания. В. А. здесь знали. В комнате стоял шум, галдёж. Все говорили о сложности овладения объектом, о невозможности сделать всё незаметно, внезапно. Через плечо одного из генералов я посмотрел на поднятую карту с обстановкой. Рельеф местности представлял из себя форму бутылки, горловину которой закрывала высота с дворцом Тадж-Бек.

„Почему невозможно? — сказал я. — Надо войти в бутылку и всё начать оттуда“.

На меня внимательно посмотрели.

„Генерал Лебедев“, — представил меня В. А.

К исходу дня мне объявили, что в Центре принято решение перебросить меня на объект Тадж-Бек.

Видимо, после моего ухода из этого кабинета ещё раз всё обсудили, доложили в Москву, а так как любая инициатива наказуема, то исполнение поручили мне. Так я стал одним из исполнителей операции „Шторм-333“»[212].

«В. А.» — это генерал-майор (пока ещё, потому как вторую звезду он получит в следующем году) Кирпиченко.

В Афганистан он прибыл в начале декабря — разобраться в том, что там происходит. Непосредственно о встрече с Кирпиченко Юрий Иванович рассказывал так:

«20-го, в День ЧК, были в Кабуле. Первым, кого я здесь увидел, был Вадим Алексеевич, с которым мы хорошо и дружески встретились… Он был там представителем КГБ, одним из тех руководителей, что были посланы туда Андроповым.

Объекты у нас были разные, так что соприкасаться нам приходилось только два раза — каждый был на своём участке, каждому было, что делать»[213].

Мы знаем, что Вадим Алексеевич любил вспоминать, что в столице Афганистана он словно бы повстречался со своей фронтовой молодостью:

«Я должен был обеспечить высадку на Кабульский аэродром частей 103-й десантной дивизии. Можно сказать, высадились они благополучно — стрельбы не было, хотя один самолёт разбился… На другой день я вводил в боевые порядки дивизии наши разведывательно-диверсионные группы, чтобы они показали, куда идти. Генерал в десантной форме представился: „Командир 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии генерал-майор Рябченко!“ — „Что ж вы не сказали, — спрашиваю, — что дивизия Краснознамённая, ордена Кутузова II степени?“ — „Откуда вы знаете?!“ Да вот, говорю, это моя родная дивизия, я в ней воевал…»[214]

Это была Витебская (по месту дислокации, как в обиходе именовали десантные соединения) дивизия ВДВ, переброска частей которой в Кабул началась 25 декабря.

Как мы уже говорили, на территории Афганистана в то время находились не только части и подразделения Советской армии, но и отряды специального назначения КГБ СССР, спешно названные «Гром» и «Зенит». Были также и другие представители внешней разведки.

Вот маленький фрагмент (вопрос и короткий ответ) нашего разговора с генерал-лейтенантом Леонидом Владимировичем Шебаршиным^{110}, последним начальником ПГУ КГБ СССР, а в 1979 году — резидентом в Тегеране:

«— Вопрос, на который вы можете — если вообще можете — дать только односложный ответ… Были ли в Афганистане перед вводом наших войск советские разведчики-нелегалы?

(Долгая пауза.)

— Да»[215]

.

Впрочем, о том, что делали — но, к сожалению, не смогли сделать по совершенно независящим от них причинам эти навек безымянные люди, — теперь уже известно. Хотя известно совсем немного, но если бы получилось, то все события стали бы разворачиваться по несколько иному сценарию и, не исключено, получили бы другое продолжение. Сейчас не секрет, что Хафизуллу Амина намеревались устранить «средневековым» способом — посредством яда. Что ж, как говорится, «деды не глупее нас были», — пожалуй, это было бы гуманнее, нежели затевать стрельбу. Но…

Вот что рассказывал нам один компетентный товарищ:

«Никто не предполагал, что внутри дворца ещё были наши люди. Там находились не только наши врачи, но и наши нелегалы — расчёт был на них. Была определённая группа лиц, которая должна была способствовать выполнению этой операции. Бескровным путём, без штурмов. Теперь это история…

Об этом знал только Дроздов. Только Дроздов! Это была его задумка.

Операция была настолько закрыта, что эта закрытость не позволила просчитать все ходы, всех предупредить. Амин обратился за помощью не только в свой военный госпиталь, но и к врачам в наше посольство — и два наших врача его спасли. Таким образом, попытка устранения Амина совершенно иным путём, при содействии нелегальной разведки, к сожалению, не удалась».

А вот несколько слов о «легальных» сотрудниках КГБ, хотя и переодетых в солдатскую форму. В советскую. Но за день до «событий» их вообще переодели в афганское обмундирование; для того чтобы узнавать друг друга, спецназовцы надели нарукавные повязки из бинтов. Теперь — рассказ Юрия Ивановича: