Иван, крестьянский сын

Поскольку его временно отстранили от работы в колхозе, у него появилось свободное время, к которому он не привык и не знал, как его с толком использовать. Сначала он отправился гулять пешком и ушел очень далеко. К тому же он так задумался, что не узнал местность и чуть было не заблудился, когда обратил внимание на окружающее.

Но потом он увидел знакомые ориентиры, определился с направлением и, как ни странно, ощутил легкое разочарование. Вот хорошо было бы на самом деле заблудиться и не вернуться домой! Хотя, конечно, его найдут, и довольно скоро, он же не скрывается специально, и вернут его домой насильно. Мама расстроится, но это ничего кардинальным образом не изменит: замужество ее, равносильное самоубийству, все равно состоится, а он, Ваня, лишь навлечет на свою голову неприятности.

Как будто у него и без того мало неприятностей!

Да и не получится у него заблудиться – он же почти весь район знает назубок. Плохим он был бы пахарем, если бы не знал! Да и с пастухами, и с конюхами ему тоже приходилось много работать, когда он был младше.

А еще – он специально ездил по всей территории района, из-за одной своей идеи, увлечения, которое он, должно быть, унаследовал от отца. Не напрямую, так как они с отцом на эту тему не общались, если не считать общением такие же пустые формальные вопросы, ответы и замечания, какие до сих пор продолжаются у него с матерью. Между родителями и ребенком никогда не существовало особой близости, так что теперь, когда со дня смерти Алексея Майорова прошло много лет, его сын называет его “отец” и не в силах даже мысленно обратиться к нему ласково “папа”.

Но однажды наступил день – Ваня учился всего лишь во втором классе – и он добрался до массы бумаг отца, в беспорядке сваленных в маленькой комнатке, которая считалась рабочим кабинетом агеевского таланта-самородка. Некому было запретить ребенку читать эти бумаги, объяснить ему, что еще рано интересоваться такими вещами, что он может по незнанию испортить, навсегда уничтожить уникальные записи об исследованиях по селекции.

Ваня пока ничего не понимал в этих исследованиях, но читал бумаги очень внимательно. Читал много раз, некоторые тексты мог цитировать наизусть, да вот беда – некому было цитировать. Это никому не было нужно, кроме Вани.

Подрастая, он начал почему-то ценить эти документы, единственное материальное свидетельство о существовании отца на земле, единственную о нем память.

А когда он из любопытства стал изучать специальную литературу по той проблематике, которой занимался отец, то сразу же увлекся до самозабвения и решил, что именно в этой области он будет спасаться от ужаса повседневности.

От нетерпения он едва смог дождаться наступления весны, чтобы восстановить слегка покосившийся за эти годы самодельный парник, поставленный отцом для проведения своих экспериментов. И стал экспериментировать сам.

К этому делу он, как всегда, подошел без суеты и спешки, основательно.

Он с детства так подходил к любому делу.

В селе было не так уж много специальной литературы по растениеводству и селекции, поэтому загоревшийся мальчик записался еще и в районную библиотеку, где, в общем, с такой литературой тоже было не густо, и даже в сельскохозяйственный техникум, где его приняли отнюдь не с распростертыми объятиями, поскольку он не являлся их учащимся, да и своим собственным учащимся они не всегда доверяли.

Он удивлялся, как отец мог преодолевать столь могучее сопротивление, обладая, по словам взрослых, хорошо помнивших его, до неприличия мягким характером.

Впрочем, у отца были свои личные книги по любимой тематике. Немного. Но это были буквально его настольные книги, основные работы, без которых его вообще невозможно было бы понять. Именно эти книги помогли Ване, как выразилась учительница биологии, “овладеть материалом”. Остальное зависело от таланта, упорства и трудолюбия самого мальчика.

Упорства и трудолюбия у него было хоть отбавляй, да и талант, как выяснилось впоследствии, тоже имел место быть.

Сначала Ваня побаивался осуществлять идеи отца на практике – считал, что не обладает достаточными способностями. А еще, если честно, его смущала недопустимая мысль: а вдруг отец ошибался, и ничего такого вырастить не получится?

Ваня долго колебался, перечитывал бумаги, давно уже им собственноручно систематизированные и приведенные в надлежащий, по его мнению, вид.

А потом он устал откладывать решение проблемы на будущее и, несмотря на волнение, решился вырастить несколько грядок по предложенной отцом технологии.

О чудо!

У него получилось!