Иван Саввич Никитин

С именем Николая Степановича Милашевича мы уже знакомы, в частности, в связи с распространением герценовского «Колокола» в Воронеже. Для Никитина он был живым олицетворением героизма русских людей в недавней Крымской кампании. Выходец из обедневших воронежских дворян, он после блестящего окончания Константиновского артиллерийского училища (первый из 500 молодых офицеров!) 18-летним прапорщиком начал познавать все тяготы армейской службы. Когда грянула Севастопольская битва, оказался в самом пекле сражений, проявив незаурядную доблесть командира и храбрость воина, за что не раз отмечался почетными наградами. Падение Севастополя воспринял как национальную трагедию, произошедшую по вине бездарных военных чинов, казнокрадов-интендантов и прочих казенных «патриотов», видевших в войне лишь средство легкой наживы и карьеры. С 1858 г. капитан Н. С. Милашевич был причислен в качестве преподавателя истории к Воронежскому юнкерскому училищу и сразу же примкнул к второвскому кружку, для участников которого специально написал краткий очерк Крымской войны, позднее ставший книгой «Из записок севастопольца». Никитин и его друзья из «первых рук» узнали горькую правду о причинах «гнилости» русского общества и губительных последствиях для его состояния крепостного права.

Правдолюбцем Николай Степанович был бесстрашным еще с детства. Учившийся с ним вместе в Воронежской губернской гимназии Д. Н. Афанасьев рассказывал о нем как о вспыльчивом и решительном юноше, который «не мог покорно снести ни постыдного наказания, ни оскорбительного слова». Однажды после ссоры с инспектором Милашевич убежал от розог в гимназический сад и отказался подчиниться посланным за ним солдатам, защищаясь от них в прямом смысле до крови… перочинным ножиком. Таким же поборником чести и в личной жизни, и в общественных делах он остался и в зрелые годы. В 1859 г. напечатал в петербургской газете «Русский дневник» несколько обличительных статей против делишек воронежской администрации, за что его изгнали со службы и выжили из Воронежа. Всесильный губернатор Н. П. Синельников готов был простить дерзкого «писаку», если тот подпишет покаянное письмо, но, несмотря на весьма скромное материальное положение семьи и потерю работы, Милашевич отказался от сделки с совестью.

Среди знакомых Никитина по второвскому кружку был и уже упоминавшийся Федор Николаевич Берг, тогда любимый воспитанник М.Ф. де Пуле по Воронежскому кадетскому корпусу. Имя это ныне справедливо забыто, а если его и вспоминают, то недобрым словом. Берг запятнал себя приятельством с Всеволодом Костомаровым, провокатором, выдавшим царской охранке Н. Г. Чернышевского и его соратников. После этой истории путь Фединьки (так презрительно-иронично называли его в литературном кругу) был пошл и зауряден — верноподданный борзописец, сменивший М. Н. Каткова на посту редактора «Русского вестника».

Письма из Москвы и Петербурга к де Пуле говорят, что отношения Берга с Никитиным были сдержанно-холодными, а не столь близкими, как он рисовал их в своих воспоминаниях после смерти поэта. 13 ноября 1858 г. Берг признается в своем нежелании писать Второву и добавляет: «И к Никитину не хочется тоже». Затем идет рассказ Берга о том, что, прощаясь, Иван Саввич не высказал особого желания непосредственно обмениваться корреспонденциями, что чрезвычайно обидело кадета. 18 декабря 1858 г. Фединька написал де Пуле еще откровеннее: «Когда будете видеться с Никитиным и Придорогиным, — просит он, — кланяйтесь им от меня и что-нибудь такое скажите, если не забудете, будто я в каждом письме… и т. п.». И это не единственная оговорка об отчужденности. Еще один показательный штрих: оставив в Воронеже свою библиотеку, Берг не доверил ее распродажу щепетильному и аккуратному в коммерческих делах Никитину. Эти и другие многозначительные детали заставляют усомниться в искренности воспоминаний Берга о Никитине, в которых он, в частности, писал: «Я любил его безотчетно, от всего сердца…» — и припоминал вечера, когда поэт читал ему свои стихи и глядел «с любовью» на молодого слушателя. Здесь больше желания Фединьки примазаться к славе Никитина, нежели правды.

И. С. Никитин

И. С. Никитин в молодости

А. В. Кольцов

Здание Воронежского духовного училища, где в 1833–1839 гг. учился И. С. Никитин. Фотография начала XX в.

Здание Воронежской духовной семинарии, где в 1839–1843 гг. учился И. С. Никитин. Фотография начала XX в.

Автограф стихотворения И. С. Никитина «Уж не я ли тебя, милая, упрашивал…», написанного в 1854 г.

Дом (на втором плане) в Воронеже, где в 1846–1861 гг. жил И. С. Никитин. Фотография начала XX в.

Иван Алексеевич Придорогин, купец, друг поэта

Антон Родионович Михайлов, купец, друг поэта, издатель его сочинений. 1869 г.

Петр Иванович Бартенев, историк, археограф, библиограф, знакомый поэта

Николай Павлович Курбатов, компаньон И. С. Никитина по книжному магазину, с женой Александрой Антоновной (урожденной Михайловой). 1859 г.

Воронеж, Кирочная ул. (ныне Никитинская). Фотография конца XIX в.