Иван-Царевич — Иван-Дурак, или Повесть о молодильных яблоках

— Прыгай в седло и уходим, — шепнул Серый. Дружинники, опустив сулицы, медленно наступали.

— Я знал, что так и будет. Надо брата выручать, — ответил Иван.

— Как? — заржал конь.

— Увидишь. Жди меня в конюшне.

Двое дружинников несильно заломили царевичу руки.

— Вот видишь, горемыка, теперь и ты будешь ждать, пока твой батюшка выкуп не насобирает.

Руфий помахивая мечом, сбежал с лестницы.

— Кладенец, настоящий кладенец. Кладенешечка, — радостно приговаривал он. Вскидывая меч, смотрел, как на солнце играет сталь. — Никого теперь не боюсь. — Он остановился напротив царевича. — Извини, Ваня, тут твоя удача и кончилась, посидишь в камере, а я подумаю: или новое задание тебе дам, или выкуп за тебя назначу, — Руфий рассмеялся. — Нельзя быть таким простофилей.

— Ты нарушил царское слово.

— Какая разница, какое слово, — отмахнулся Руфий, забыв о пленнике, он подошел к жеребцу. — Хороший коник, только я не любитель быстрой русской езды. Мой девиз: едешь тише — уедешь далеко. Напишу Кусману письмо, пусть готовит выкуп.

— Это подло, — заметил Иван.

— Не подло. Что ты можешь знать о подлости, мальчишка? Подло, когда денег мало.

— У тебя мало?

— Их всегда мало, — ответил Руфий. — Молодец, благодарю за службу. Увидите его. Видеть больше не желаю.

— Как аукнется, так и откликнется, — отозвался Иван.

— Ты не угрожай. Велю мечу, он голову тебе снимет.

Царевича повели к левой пристройке кремля — каменному дому с зарешеченными окнами.

Руфий поманил к себе советника.

— Подготовь письмо Берендею, пусть выкуп и за младшего сына готовит. Отпиши, если к осени денег не соберет, на выбор я кому-нибудь голову сниму. — Советник угодливо хихикнул, косясь на меч. Потер ладошкой вспотевшую лысину.

— Про деньги не хихикают, — сделал замечание Руфий. Взгляд переместился на негодующе носящегося по двору жеребца.

— Ну-ка, подведите этого красавца ко мне, сяду в седло. Придумал! Будет неплохая эпическая картина — царь Руфий на богатырском коне, с занесенным мечом-кладенцом. Повесим в горнице. Ведите этого красавца сюда. — Серый насторожился, потому что красавцем его никто раньше не называл.

* * *

Ивана втолкнули в полутемное каменное помещение с единственным, забранным решеткой окошком, белеющим под потолком. Дверь хлопнула, лязгнул засов.

— Привет, дуралей, — с лавки, приставленной к окошку, навстречу Ивану спрыгнул средний брат — Оскар. — Давай обнимемся, — он обнял и оттолкнул Ивана. — Так и знал, что рано или поздно ты сюда попадешь, — Оскар снисходительно посмотрел на младшего брата.

Время, проведенное за решеткой, благоприятно сказалось на Оскаре. От недостатка витамина Д и солнечных лучей, которые его вырабатывают, он побледнел. Маленькие усики превратились в солидные, загнутые с бравадой к верху — усы. Отросшая челка скрывала глаза, а худощавое лицо от блинной диеты приобрело правильную, овальную форму. Вместо импортных дорогих вещей на нем была казенная униформа: полосатый костюм со следом отпоротого номера. На этом месте зеленой нитью было вышито: «Царевич».

— Позволь, Ваня, я представлю тебе еще одного несчастного узника — царевну Анжелину, мою невесту. Хочу сказать, что мы совсем не рады, что ты попал именно в эту камеру.

К братьям грациозно подплыла принцесса. Иван с улыбкой вспомнил, что о таких девушках Митрофанушка говорит: взрывоопасные сэкс-бомбарды. Девушка имела все и больше. Внимание приковывали передние формы тела и ультрафиолетовые волосы — последний писк моды заморских королевств. Удивляло, что за красавицу еще никто не внес выкуп. Или он был чрезмерным?

— Можно просто — Жанна, — принцесса протянула руку, для поцелуя. На ней хорошо сидела, плотно облегая тело, красная футболка Оскара с надписью: «ЛЭВИС».

— Очень приятно, — Иван коснулся губами руки принцессы.

— Симпатичный братишка, — промурлыкала Жанна, обращаясь к Оскару.

— Еще мальчишка и без короля в голове. Сама должна понять: младший — плохая наследственность, — проворчал Оскар. — Видела, как он лопухнулся с мечом-кладенцом? Ведь мог подумать и все иметь.

Об Иване забыли, перейдя к обсуждению его поступков и ища в них смысла и глубины. Царевич огляделся. Камера как камера. Эта выглядела немного больше и удобней, чем те, которые имел в своих казематах Берендей. У серой стены стояла двухъярусная, привинченная к полу кровать, накрытая серыми арестантскими одеялами. Под окном замерли тяжелый стол и длинная лавка.

— У нас уютно и весело, — сказала Жанна.

— Третий лишний, — буркнул Оскар.

— Поживем втроем, — Жанна заговорщицки подмигнула Ивану. Оскар насупился и по-хозяйски обнял принцессу. Брату ласково пояснил:

— Никогда не думал, что здесь встречу свою судьбу.

— Повезло, — согласился Иван.

— Единственная дочь у приемной мамы.

— Вы здесь за что?

— Со мной можно на «ты», разрешаю. За неудачную попытку ограбления яблочного дерева. — Жанна села на крышку стола, закинула ногу за ногу. Черные, в желтую полоску, лосины замечательно подчеркивали стройность и длину ног. Оскар ревниво покосился на Ивана.

— Я попрошусь, чтоб меня перевели в другую камеру, — сказал, краснея, Иван.