Иван-Царевич — Иван-Дурак, или Повесть о молодильных яблоках

— Слышал, не глухой, — «Сон в руку», — пронеслось в голове. Руфий соскочил со своего мягкого ложа. — Подай халат с песцовым воротником и пояс с алмазами. — Царь остановился перед трельяжем. Критически на себя посмотрел. «Старость всем в тягость», — подумал он. Профессионально занялся гримом лица. На столе чего только не было: византийские румяна, римские тушь и карандаши, египетские духи, финикийские благовонные мази, французские крема, включая русский салат — первое средство для оздоровления кожи; в специальной вазочке лежали капустные листья, свекла, картофельные дольки.

— Халат, ваше величество, — в зеркале рядом с Руфием объявился лысый советник.

— Я передумал, подай мне френч, с голубой орденской лентой Змеиного Победителя.

— Слушаюсь, — советник со страдальческой гримасой исчез.

Руфий подышал на зеркало. Изображение стало мутным. Так и в жизни, неизвестно кто какую личину под маской носит.

Советник вернулся с френчем, помог царю одеться.

— Вот пострел и здесь успел, — хмыкнул Руфий, поправляя орденскую ленту. — Коня, небось, украл.

— Украл, ваше величество. Царь Кусман с ним никогда бы не расстался.

— Воровать нехорошо, — Руфий улыбнулся своему зеркальному отображению, проверил блеск зубов. — В «Вестнике» прочитал, что Кусман зубами мается.

— Мается, ваше величество.

— Где старший советник?

— С дружиной, купеческие корабли проверяет.

— Это хорошо, казне прибыль. Надо таможенный комитет учредить. Знаешь басню? Про ворону и лису?

— Нет, ваше величество.

— Плохо, — поморщился Руфий, — классику надо знать, иначе никогда старшим советником не станешь, будешь всю жизнь лысым ходить. — Руфий снял со стенной полки томик басен. — Держи. К завтрашнему дню все выучи, я проверю.

— Помилуйте, ваше величество, — взмолился советник.

— Ученье — свет, — назидательно ответил Руфий, покачал коротким пальцем перед лицом советника. — Ты спроси у старшего, он тебе может любую страницу из «Илиады» или «Махабхараты» наизусть процитировать. Пойдем. Взглянем на царевича и решим, что с ним делать.

— А что будем делать?

Руфий загадочно улыбнулся.

Сопровождаемые небольшой толпой стражников Руфий и младший советник вышли на крыльцо детинца. Во дворе кремля, окруженный служками и дружинниками, улыбаясь, стоял Иван-царевич, держа в поводу высокого и статного кологривого черного жеребца, с белой звездочкой на морде. Не привыкший к вниманию от незнакомых людей, конь сердито фыркал и рыл копытом землю.

— Хорош конь, — восхищенно прошептал советник. — Создан для вашего царского величества.

— Я знаю.

Царевич, завидя царя, встряхнул русыми кудрями.

— Гой еси, царь! Принимай плату за яблоки молодильные. — Иван стал снимать с коня уздечку.

— Гой еси, Иван! Почему уздечку снимаешь?

— Мы договаривались только о коне.

— Но зачем тебе такая драгоценность без коня?

— Хотел тебе предложить выкупом за царевича Оскара и принцессу Анжелу, посмотри, какие на ней каменья и попона вышита розовым и белым жемчугом, шелк китайский. За такую сбрую полцарства купить можно.

— Просишь за двоих? Ну, царевич! Оставь, не снимай. — Глаза Руфия алчно заблестели. Левую ладонь он импозантно заложил за френч, картинно облокотился на перила. — Нет, — произнес он, что-то придумав.

— Тебе мало? — царевич нахмурился.

— Мне всегда мало, — хихикнул Руфий.

Царевич пощупал рукоять меча.

— Стража! — завопил младший советник. — Почему к царю при оружии пускаете?

— Царевичам по рангу положено, — возразил один из дружинников.

— Кто сказал, что он царевич? У него есть бумаги, которые могут удостоверить его личность? — спросил Руфий.

Дружинники вопросительно посмотрели на царевича. Иван демонстративно извлек меч из ножен.

— Лучше не балуй, — пробасил широкоплечий страж, снимая с плеча сулицу.

— Это не обычный меч, — объявил царевич.

— Чем он необычен, — поинтересовался Руфий.

— Это легендарный меч-кладенец. Если я тебе его отдам, ты отпустишь пленников? — Иван выпустил меч из рук. Клинок остался висеть в воздухе. Дружинники подались назад, подальше от поля поражения. Руфий побледнел, выпростал руку из френча, вцепился пальцами в резное крыльцо.

— И что? — неохотно выдавил он.

— Если приказать мечу: «Руби негодяю голову» — отрубит.

— Хорошо, — Руфий посмотрел на советника. — Пошли людей за садовником, пусть яблоки на блюде золотом принесет и вели страже выпустить заложников. Я тебя правильно понял, царевич?

— Правильно.

— Но ты понимаешь, — Руфий подмигнул, — все это в обмен на твой чудесный меч, плюс коня с драгоценностями. Такая цена меня устроит, — он важно раздул щеки.

— Согласен. — Меч медленно поплыл в сторону Руфия. Дрожащей рукой царь нетерпеливо схватил простую, обвитую медной проволокой рукоять и счастливо закричал:

— Он мой!

— Твой, — согласился Иван. — Как теперь?

— Да никак, — Руфий захохотал. — Эх ты, дурачок. — Руфий взмахнул мечом. — Хватайте его, олухи, и тащите в темницу, к брату.

— Царь, — закричал Иван, — ты слово давал!

— Как дал, так и взял. Дурень ты неисправимый, Иванушка, слово — дешевле бизнеса, твой брат знает.

Конь подступил к царевичу: