Из дневников и рабочих тетрадей

«Шик был трудовик. Исай Израилевич Шик. В Москве не было такого адвоката. Тагер сказал мне: «У нас в Москве такого, как Шик, нет». Я был моложе его. Вступил в коллегию адвокатуры в 1914 году. Шик давал мне пользоваться библиотекой. Она была больше библиотеки Варшавского университета... Он окончил Новороссийский университет в Одессе. Первое время был помощником у Пергамета, члена Государственной Думы. Пергамет уехал в Питер, а Шик – в Ростов. В 1920 году ему было 38 лет.

Шик читал лекции о новом суде, о законах, о различиях между старым и новым законодательством.

Я окончил в 1919-м, но диплом не получил – диплом был Варшавского университета, а университет уже назывался Донским.

Уходя в 1937-м, Шик сказал конвою:

«И все-таки – Шик не лыком шит!»

В апреле 1917 года Шик был председателем комиссии по разоблачению провокаторов.

Однажды я вышел в город и встретил Шика.

– Как ваш процесс?

– Процесс я проиграл. Мне очень мешали Буденный и Ворошилов. Но еще неясно, чем все обернется: на тюремном дворе выступали красноармейцы за Думенко.

В эвакуации я встретился с прокурором Галунским в Ашхабаде. Он говорил: «Вот Шик – пятнадцать лет скрывал свое лицо».

У Шика была тетрадочка возле библиотеки. И тот, кто брал книги, расписывался в ней. Эта тетрадка попала в НКВД. Меня вызвали – часто вы бывали у Шика? Нет, раза три-четыре. Неправда! – смотрит в тетрадку. – Вот – раз двенадцать. А что вы думаете о Шике?

Я сказал самое лучшее. Он читал лекции. Например, о фашизме в Испании.

– Вы так описали его, что мне остается спросить – почему же вы молчали, когда его арестовали?

Шик занимался астрономией, нумизматикой. Зарабатывал тысяч пять в месяц».

Старик – больной, маленький, с круглой лысой головой, большим животом. Сидит в майке, в полотняных брюках за столом в кресле и курит, курит...

Когда я уходил, он высунулся на лестницу и крикнул:

– Только прошу не называть!

Я ответил «хорошо, ладно!». Через мгновение он еще крикнул:

– Nomina sunt odiosum![236] Вы понимаете?

Напуган на всю жизнь.

Шищенко[237]

женат на его сестре.

Этот типичный хохол окружен евреями. Рива, Гриша, Фаня...

Шищенко – сухощав, смугл, крепок, маленькие угольной черноты острые глазки.

Когда говорит о Буденном – закипает гневом. Так же, как Дятлуг.[238]

«Приазовский край» 24 марта 1918.

Заседание общественного комитета по разоблачению провокаторов.

Шик – председатель судебной комиссии.

Допрос Афанасьева.

«Конвой вводит Афанасьева. Жуткая тишина. Член судебной комиссии Альперин А. С. в углу кабинета нервно затягивается папиросой. Председательское место занимает Шик.

Шик:

– Вам ставится в вину, что вы состояли агентом ростовского охранного отделения.

– Совершенно отрицаю.

Шик твердым голосом:

– Пожога и Антонов показали, что вы состояли агентом охранного отделения...»