Из дневников и рабочих тетрадей

27 февраля 76 года

Дорогой Юрий Валентинович,

мы оба только что прочитали «Дом на набережной» и хотим сразу же горячо Вас поздравить.

Первая «рецензия»: не могли оторваться, пока не кончили.

У меня было ощущение поднятых на поверхность Атлантид собственного детства и юности. Это было несколькими годами раньше, и меня не покидало счастье узнавания. Абсолютная точность деталей. Мой Дерюгинский назывался Бахрушинка – между Петровкой и Большой Дмитровкой, и там ходили парни с финками, и все мы испытывали волю точно такими же способами, как и Ваши герои. Бывала я и в доме на набережной и тоже поражалась величине коридоров, и мы тоже катались по этим блестящим поверхностям. И хоккей «Канада», и высокие табуреты в коктейль-холле (я родилась и прожила большую часть жизни в передвинутом доме, во дворе коктейль-холла), – все это верно. Узнавала я и гораздо более важное – атмосферу времени, его гул. Ни единого раза мне не хотелось сказать: «не верю». Как раз наоборот: верю, верю каждому слову, каждому повороту сюжета. Но гораздо большему я удивлялась. Вы заставили меня увидеть в знакомых реалиях неведомое. И новые характеры, и новые психологические ситуации. Я и раньше ценила Ваши повести, – создавался, на наших глазах создается свой, особый мир, сотканный из реального, но отличный от него. Хотя в «Обмене», в «Предварительных итогах» и в «Доме на набережной» – разные герои, разные имена. Вы не упростили себе задачи, рассказывая об одних и тех же, – в сущности у меня ощущение некой закругленности, кроны сошлись, это все тот же мир, хотя каждый раз в новом ракурсе, наш и трифоновский.

Новая повесть нравится больше предшествующей. В частности – совершенно особой емкостью. В этой связи у меня, где-то на донышке души есть одно сомнение: а доходят ли все части айсберга, созданного в повести, до читателей других поколений? Не знаю.

Была бы счастлива узнать, что доходит, хотя и не все.

Мы желаем Вам много сил, здоровья, возможности написать и напечатать как можно больше. Мы рады за Вас и за себя, – за многочисленных Ваших читателей и почитателей.

Сердечно Р. Орлова[232]

А полтора месяца спустя, 19 апреля, в рабочем клубе в Текстильщиках мы услышали песню Булата, Вам посвященную, – он выразил точно то, что у меня вполне косноязычно. И вся переполненная этой песней, я только и повторяю:

Давайте восклицать,Друг другом восхищаться,Высокопарных слов не надо опасаться!

...Давайте жить во всем,Друг другу потакая,Тем более что жизньКороткая такая...