Из майсов моей Бабушки

Навигатор показал пробку на час. МКАД стоял плотно. Я откинлуся на сиденье и щелкал на руле переключением радиоканалов.

Yesterday, all my troubles seemed so far away…

Как-то не в тему песня. Вечер, МКАД, пробка. Небо не такое высокое. Серо.

У некоторых песен есть запах прошлого. У этой тоже есть. Но какой? Надо бы вспомнить, пока стою. Глаза закрыть нельзя, так как надо видеть впереди идущую машину. Хм, хм.

Now it looks as though they're here to stayOh, I believe in yesterday

Продолжал петь Маккартни.

Ба мыла посуду и причитала.

— Вот, что она к тебе прилипла?!

— Кто, Ба?

— Кирка твоя!

— Ба никто ни к кому не прилипал. Просто дружим.

— А то я не вижу, как она на тебя смотрит!

— Ба, ревность плохой спутник! Никто кто мне еще нужен кроме тебя.

Ба раслабила плечи. И сделала тише воду в мойке.

Телефонный звонок.

— Добрый день, я мама Киры.

— Здраствуйте!

— Я достала два билета во дворец Ленина на Муслима Магомаева, не хочешь сходить с Кирой?

Вот почему в меня влетают духи Ба в не самый подходящий момент, притом с людьми, которые хотят сделать мне что-то хорошее. Наверное, за хорошим чувствуется конкретная цель, во всяком случае я это чувствовал всегда, и я вам скажу часто ошибался. Но это был как раз тот случай.

— Я, конечно, прошу пардона, может, вы еще сделаете, чтобы извозчик был с фасоном? Наверное, у вашей девочки панариций на пальце, шо она не могла сама позвонить. Очень сочувствую! Выздоравливайте! Кстати, Магомаева я не слушаю, а были бы «Битлз», я бы вашу Киру на руках туда донёс! — и уже хотел было положить трубку.

— Кира предупреждала меня, о твоём языке. Но она действительно больна, ее сегодня выписывают из больницы. У нее там нет телефона. Я хотела с ней пойти, а меня на работу вызвали. Решила тебя набрать. И, кстати, Магомаев поет песню «Битлз».

— Экхм…. Извините, я не знал. Конечно, сходим. Когда?

— Сегодня, она будет ждать тебя на остановке в шесть, начало в семь.

— Буду.

Ба стояла с мокрыми руками, вопрос читался в глазах.

— Ба, твоя школа. Неудобно, блин!

— А чем плоха моя школа?! Ну, не растраивайся, все с опытом.

Suddenly, I'm not half the man I used to beThere's a shadow hanging over me.Oh, I yesterday came suddenly

Пробка сдвинулась на пол машины.

Я погладил рубашку, долго зачесывался у зеркала, натянул джинсы. Потряс копилку.

— Это куда же мы такие расфуфыренные собрались? — поинтересовалась Ба.

— Друзья на концерт во дворец Ленина пригласили.

— А ты друзей теперь на вы называешь?

— Блин, Ба, отстань!

Магомаев у Ба был одним из идолов, она его назывла Муся. И если Муси нет в концерте, значит, плохой концерт. Стандарты как у Брежнева. У меня возникла мысль отправить Ба с Киркой, но что-то стало за себя не удобно. Потому я умолчал на чей концерт иду.

Ба дастала из передника трёшку и протянула мне.

— Ты бы хоть костюм надел, на концерт идёшь.

— Ба, сказали группа, если бы сказали, что оркестр, надел бы костюм.

Стояло Алма-Атинское лето. Арыки были полны журчащей прохлады. К шести часам жара начинала спадать, дорогу до остановки сопровождал фон из птичьих трелей. Земля в палисадниках была пересохшая, и через подошву кроссовок я чувствовал каждый камешек асфальта.

Кирка уже стояла на остановке в ярко красной юбке и в какой-то, уже не помню, блузке. А точно в блузке? Или в куртке? Так лето же, какая куртка?

— Привет!

— Привет, — голосом, как из преисподней, поздоровалась подружка.

— Что с голосом?

— Горло, — показала Кира пальцем под челюсть.

— Ты как это, подруга, умудрилась посреди лета горлом заболеть?

Кира пожала плечами и развела руками.

— Сколько с меня за билеты?

Кира закрутила головой в стороны, расширяя глаза.

Из сумочки достала блокнотик и ручку, на котором написала «Нисколько! А говорить мне нельзя.»

Вечерок с немой пообещал быть томным.

— Ну ладно, у меня тогда остаётся трёшка, хватит на такси и на погулять.

Кирка счастливо заулыбалась.

Алма-Атинский таксист, в те годы, была отдельная национальность. Первое, он мог разговаривать как минимум на трех языках. Русский, казахский, и еще на татарском или турецком. Притом ни в одном не прослеживался акцент другого.

Второе, он мог поговорить с тобой на любую тему от произведений Моцарта, до «как правильно разделать барана». Ну, а если уж о родственниках, то за тридцать минут езды ты мог получить полную консультацию, как с кем разговаривать, и как к кому обращаться в соответствии с традициями того или иного народа населяющего наш город.

Но в этот раз нам попался молчун, он прокрутил счётчик и все. «Неместный», — думал я, когда машина повернула на Абая.

Кирка смотрела в окно и что-то там себе думала, в глазах читалось предвкушение концерта. Мне было скучно, два молчуна в одной машине, ну, не для меня. И на чей концерт я еду, тоже не внушало интузиазма.

— Тебе нравится Магомаев?

Кира утвердительно кивнула головой.

— Ну, ладно. Вот, блин, попал.