Из пережитого. Воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II. Том 1

У входа в парк нас встретила принцесса Виктория. Она долгое время бежала за нашими экипажами, оживленными знаками приветствуя наше прибытие. Торжественности и напряженности как не бывало, и я сразу почувствовал себя в простой домашней обстановке королевской семьи.

Дача короля оказалась совсем маленьким двухэтажным домиком. Внизу находились лишь спальня, столовая, гостиная, кабинет короля и комната для дежурного адъютанта. Немного выше жили маленький наследный принц Олаф и принцесса Виктория.

На самом верху, под крышей, на чердаке помещалась прислуга, там же находились две уютные комнатки, которые освободили для нас. Король сам провел нас туда, попутно показывая все подробности расположения дома, извиняясь шутливо за тесноту.

Он смеясь рассказывал, как долго пришлось ему ломать голову, чтобы нас разместить с подобающим великому князю почетом и широтой, и что даже предполагал для этого выселить своего маленького сына в особую будку в саду, от чего тот, конечно, был бы в неописуемом восторге, и т. д., и т. д.

До этого я встречался с королем более или менее в официальной обстановке, теперь, в домашней, он мне нравился все больше и больше.

Я редко встречал у людей такую идущую от всей души заботливость, внимание и простоту отношений хозяина к гостям, как в гостеприимном доме короля Гаакона VII.

Переступая порог его уютной дачи, можно сразу же почувствовать без преувеличения, что находишься если не дома, то у хорошего, давно знакомого товарища и даже друга.

Отчасти такому чувству способствовала подходившая к нашему возрасту молодость королевской четы, а главное, то, что приходилось жить вместе с ними в тесном помещении совершенно частных людей, где ничто не говорило о дворце и его особенностях.

Около дачи, расположенной на высоком холме в саду с прекрасным видом на окружающее со всех сторон море, не стояло обычных почетных часовых, не было видно многочисленной полиции, и в ней не происходило никаких пышных приемов. Из служебных лиц при короле находился только его тогдашний дежурный адъютант – капитан Stenersen. Их было у него трое, сменявшихся каждые три недели.

Насколько я помню, в Норвегии, кажется, как отчасти и в Англии, существует обычай, вернее, правило, по которому король выбирает себе лишь некоторых адъютантов, остальных, как и весь высший дворцовый персонал, ему предлагает взять к себе то министерство, которое в данное время находится у власти. С переменой правительства уходят и эти люди, причем адъютанты короля не могут оставаться в своей должности более трех лет.

Я уже забыл теперь подробности, какими объяснялось такое странное, на мой взгляд, положение. Помню только, что мне кто-то из иностранцев говорил, что оно вызывалось отчасти соображением: с одной стороны, дать возможность новому министерству через ближайшее окружение короля успешнее проводить свои взгляды в жизнь, а с другой – не давать образовываться на долгое время тому, что обыкновенно называют «дворцовой камарильей».

Мысль в теории, быть может, для некоторых и соблазнительная, но все же довольно наивная, не отличающаяся большим уважением к своему королю, а в действительности, конечно, не достигающая тех целей, которые ею преследуются; не говоря уже о том, что «камарилья» также может состоять из не менее честных, проникнутых чувством долга и знанием нужд страны людей, чем деятели находящегося в данное время у власти министерства, около которого неизбежно образовывается своя «клика».

Удалять достойных придворных людей за истечением времени и брать к себе новых, малоизвестных, угодных лишь министерству, не всегда является и монарху, и самой стране на пользу.

Фрейлины и двор королевы не подчинены этим строгим парламентским обычаям, и женщины в этом отношении намного счастливее мужчин – сроков женской свите не положено, и выбор ее предоставлен всецело королеве.

В день нашего приезда королева Моод чувствовала себя нездоровой и не покидала постели, но к вечеру вышла и она, чтобы обедать вместе с нами.

Королева небольшого роста, очень худенькая, с красивыми большими глазами. Очень красивой ее назвать нельзя, но все же в ней есть что-то особенно женственное, что напоминает ее мать, королеву Александру. Она немного старше своего мужа. Принцесса Виктория, ее старшая сестра, оставшаяся незамужней, более живая, высокая, совсем не похожа на нее. Обе сестры чрезвычайно милые, простые и внимательные. С ними чувствуешь себя совсем легко.

Наследный принц Олаф, тогда еще белокурый, прелестный мальчик 4 лет, живой, порою уже задумчивый, быстро сделался моим другом. Я ему купил на городском базаре забавную игрушку, стоившую всего один оре, с которой он уже не расставался, забросив все остальные, более роскошные.

Теперь у этого ребенка уже родилась дочь Рагнгильда. Никогда рождение сына не вызвало бы в стране такого бурного восторга, как появление на свет этой маленькой девочки: за все 600 лет, со времени царствования Гаакона V, у Норвегии не было ни одной принцессы.