Из сборника "Рассказы о путешествиях"

"НОМЕР НА ДВОИХ С ВАННОЙ И ДВА БИЛЕТА НА 27-Е ИЮЛЯ ПРИВЕТСТВУЮ Д-Р ФРИДМАН" — гласит текст телеграммы из Хайфы, которую в этот момент вручают артисту.

Вслед за этим появляется костюмер, приобретший у спекулянта около театра третий билет для сестры Биллицера. Тополь расплачивается с ним сам, поскольку Биллицер не разбирается в иностранной валюте. Биллицер обещает вернуть долг завтра же или, что еще лучше, перевести на счет по возвращении в Тель-Авив. Сам Тополь тем временем бронирует номер на двоих с ванной, заказанный д-ром Фридманом и при этом терпеливо пытается что-то объяснить настаивающей на своем г-же Векслер:

— Это невозможно, мадам. Действительно, невозможно. Все артисты ангажированы до конца постановки этой пьесы. Руководство театра не сможет из-за вас разорвать контракты…

Дело в том, что г-жа Векслер хотела бы сыграть роль свахи. Она накопила большой опыт артистической деятельности еще в Польше, который, к сожалению, оказался невостребованным в Израиле, поскольку она не говорит на иврите. Она не говорит и по-английски, но его же можно выучить, во что это тут обойдется?

Тополь раздает автографы группе английских скаутов, а другой рукой отказывается от предложения еврейской делегации из Бирмингема, которая хочет избрать его главой их общины, при условии, что он возьмет на себя танцевальную и песенную часть их рождественской пантомимы. Вчера они сделали подобное предложение пастору Ливерпуля, который, однако, отказался ввиду чрезвычайной занятости работой. Так что Тополь ни при каких обстоятельствах не имеет права их разочаровывать. Тополь разочаровывает их, и его в следующее мгновение обнимает блондинка-стюардесса, которая хочет завтра посмотреть "Скрипача" со всеми без исключения членами экипажа. Девять билетов, желательно в середине.

Тополь сидит перед зеркалом и наносит черную тушь на глаза, чтобы выглядеть старее. Излишние старания. Он выглядит намного старше, чем он представляет. Владелец закусочной Авигдор стоит сзади и подсказывает ему, где туши еще недостаточно.

Третий звонок. Второе сообщение от д-ра Фридмана:

"СРОЧНО ВЫШЛИТЕ ДВА БИЛЕТА С ОБОРОТОМ ТУРИСТИЧЕСКИМ КЛАССОМ НА 27-Е ИЮЛЯ".

Хорошо выглядящий господин с тросточкой и в цилиндре пытается прорваться к Тополю, который, уже убегая, кричит ему на иврите, что на сегодня, действительно, нет больше билетов, честное слово. Хорошо выглядящий господин пожимает плечами и отворачивается, потому что не понимает ни единого слова. Это лорд — мэр Лондона.

— Приходите ко мне завтра в отель, — кричит ему вслед Тополь, снова на иврите. Его голос звучит хрипло.

— Он должен получше следить за собой, — шепчет Биллицер на ухо своей сестре и предлагает Тополю ментоловую таблетку. — Кстати, а какой у вас гонорар? Наверное, 10000 долларов за вечер. Так?

Последний сигнал. Вскоре в зал льется мужской басовитый баритон Тополя: "Традиция… Традиция…". Представление началось. Английская публика бушует от восторга, по несколько минут аплодирует каждому сольному пению Тополя, забыв о потоке слез на сцене, с которым Тополь отвергает свою дочь, пожелавшую выйти за христианина. Традиция. Израильтяне, находящиеся в зале, шумно информируют сидящих рядом зрителей, что они приехали из Израиля, где лично были знакомы с Тополем.

По завершении представления следуют многочисленные вызовы на бис и выходы Тополя, который, в конце концов, один и кланяется. Правда, возникает некоторое недоумение, когда на своем втором выходе на поклон он появляется в сопровождении г-на Авигдора и г-жи Векслер. Остальные израильтяне ждут его уже в гримерной.

— Я плакал, — признается ему г-н Биллицер. — Плакал, как маленький ребенок. И я видел, как некоторые англичане тоже плакали. Как много дал нам господь пережить! У вас и в самом деле настоящий успех, Тополь! Но только между нами: Шмуэль Роденски играет лучше…

Один из глубоко потрясенных израильских посетителей намекает, что у Тополя не было бы никакого успеха, не будь в числе публики столь многих израильтян; а местные зрители аплодируют всегда.

— Я нахожу, что раньше он играл получше, — выносит вердикт критик-буфетчик Авигдор и предлагает Тополю создать новую фирму: печатать план Лондона на иврите для туристов из Израиля. Он, Авигдор, предоставил бы этому предприятию свое имя, а Тополь — деньги.

— Чепуха, — возражает Биллицер, сражающийся на стороне Тополя. — Самое лучшее для него было бы создание фильма. Пока он еще знаменит, это надо использовать. Мой шурин знает одного режиссера из Бразилии…

Съемочная бригада британского телевидения безнадежно пытается установить свои камеры. Британское телевидение хотело показать "короля мюзикла", как называют его в прессе, прямо в гримерной, когда он снимает грим, однако, столкнулось с техническими проблемами в связи с невозможностью пробиться к герою.

— Я знала отца Тополя, как вас, мистер, когда еще никто не знал, что это Тополь. — Этими словами г-жа Векслер ставит на место оператора, пытающегося протолкнуться мимо нее. — Так что, будьте любезны, ведите себя скромнее и не указывайте мне, где я должна стоять.