Из заметок о любительской лингвистике

«Вообще, вопрос о том – "кто у кого заимствовал слова", в современной лингвистике определяется исключительно на базе принятой сегодня традиционной хронологии. Ее изменение сразу меняет и точку зрения на происхождение и направление заимствования тех или иных слов» [НХ-1: 387].

Понятно, что существующую историческую лингвистику можно не принимать во внимание, коль скоро ее выводы опираются на нечто иллюзорное. К сожалению, перед нами не более чем очередное столь же невежественное, сколь и высокомерное заявление.

В действительности в лингвистике направление заимствования вообще не определяется на базе какой бы то ни было абсолютной хронологии. Оно определяется на основе того, в каком из двух языков слово является, образно говоря, инородным телом и в каком – естественным. Ср. латинское october и древнерусское октѧбрь: в латыни это прозрачное производное от octo 'восемь' – 'восьмой месяц (по счету от марта, которым начинался год)'; в древнерусском же в этом слове нельзя выделить никакого понятного корня, и вдобавок сочетание

кт на том этапе истории языка в собственно славянских словах еще не встречается. Вывод: направление заимствования было из латыни. Точно таким же путем устанавливается направление заимствования, например, в паре «русск. кашне – франц. cache-nez (буквально: 'спрячь нос')» или в паре «русск. закуска (где легко выделяются понятные приставка, корень и суффикс) – франц. zakouski».

Как мы уже говорили, используемый в профессиональной лингвистике способ сближения слов книге НХ чужд. Вместо этого используется бесхитростный критерий «внешнего сходства». Посмотрим же, в каких случаях авторы готовы считать два слова внешне сходными. Чтобы не критиковать каждое из приводимых ниже сближений по отдельности, сразу же предупредим, что лингвистически правильного среди них нет ни одного.

В некоторых примерах из НХ внешнее сходство действительно велико, скажем, Батый – батя, Мамай – мамин.

Но если бы авторы ограничивались только такими примерами, их лингвистическая деятельность быстро остановилась бы. В подавляющем большинстве случаев они удовлетворяются весьма приблизительным сходством. Не мешают сходству, в частности, любые различия внутри следующих «групп сходства»: с – з – ш – ж; б – в; в – ф; ф – т; т – д; к – х – г; к – ц – с; г – з – ж; ч – ш – щ; р – л; н – м (список в действительности еще неполон). Например: гуз (тюркское племя) – гусь; Сибирь – север; враг (ворог) – варяг – фряг; Щек – чех; кир – сир – царь; улус – Русь. Гласные вообще большого значения не имеют. Приятно, конечно, когда и гласные похожи, но если нет, то для АТФ никакой проблемы тоже нет: в этом случае надо просто рассматривать только «костяк согласных», о котором уже шла речь выше.

Для авторов не имеет никакого значения, относится ли сравниваемая часть слова к корню или к суффиксу. Например, Irish 'ирландский' (корень

Ir- + суффикс -ish) и Russia, Russian – согласно НХ, одно и то же: у них одинаковый «костяк» RSH [НХ-2: 114]. И этого замечательного сравнения для АТФ достаточно, чтобы Россия и Ирландия (в названиях которых, если не считать -ия, совпадает одно только р) оказались одной и той же страной (в прошлом).

Еще один пример (доказывающий на сей раз тождество Египта и Рима): если верить АТФ [НХ-2: 218], в Библии Египет называется по-древнееврейски Миц-Рим, что́ вслед за Н. А. Морозовым АТФ переводит как 'высокомерный Рим' (нас уже, конечно, больше не должно удивлять, что сравнение здесь опирается на русское название Рим

, а не на латинское Roma[21]). В действительности библейское название имеет вид Miṣrayim, где Miṣr- – 'Египет', а -ayim – окончание двойственного числа: первоначальный смысл названия – 'два Египта' (Нижний и Верхний).

Всё-таки трудно не вспомнить из Гоголя: «Я открыл, что Китай и Испания совершенно одна и та же земля, и только по невежеству считают их за разные государства. Я советую всем нарочно написать на бумаге Испания, то и выйдет Китай». Здесь ведь уже есть всё: и сама грандиозная идея отождествления разных стран, и, главное, метод, которым оно достигается.