Изборник

И заспорили персы с македонянами, ибо каждый хотел в своей земле похоронить Александра. Македоняне упорствовали, желая отвезти его в Македонию. И сказал им Филипп Птолемей: «Есть оракул Зевса Вавилонского, у него и узнаем, где положить тело Александра». И поведали им такое пророчество Зевсово: «Я возвещаю всем: есть город в Египте, называемый Мемфис, там и положите тело его». Получив такое пророчество, никто не посмел возразить, и поручили Птолемею отвезти тело Александра в Мемфис, умастив его мирром, в оловянном гробу. Птолемей же, поставив гроб на колесницу, повез его из Вавилона в Египет. Услышав об этом, жители Мемфиса вышли ему навстречу и внесли тело Александра в город. И сказал старший из пророков святилища: «Положите его не здесь, а в городе, им созданном, — в Ракотиде. И где будет лежать его тело, тому граду не страшны будут ни войны, ни рати». Тогда Птолемей повез тело Александра в Александрию и воздвиг гробницу в святилище, называемом Тело Александрово, и здесь положил его мощи.

Сражение с Пором.

«Александрия».

Миниатюра.

(ГИМ. собр. Забелина, № 8/827).

Повесть о взятии Царьграда крестоносцами в 1204 году

Подготовка  текста,  перевод  и  примечания  О.  В.  Творогова

Въ лѣто 6712. Царствующю Ольксе въ Цесариградѣ, въ царствѣ Исаковѣ, брата своего, его же слѣпивъ, а самъ цесаремь ста.[326] А сына его Олексу затвори въ стѣнахъ высокыхъ стражею, яко не вынидеть. И временомъ минувъшемъ, и дьръзну Исакъ молитися о сыну своемь, дабы его испустилъ ис твьрди прѣдъ ся. И умоли брата Исакъ, и прияста извѣщение съ сыномь, яко не помыслити на царство, и спущенъ бысть ис твьрди прѣдъ ся. И умоли брата Исакъ, и прияста извѣщение съ сыномь, яко не помыслити на царство, и спущенъ бысть ис твьрди и хожашеть въ своеи воли. Цесарь же Олькса не печяшеся о немь, вѣря брату Исакови и сынови его, зане прияста извѣщение. И потом Исакъ помысливъ, и въсхотѣ царства, и учяшеть сына, посылая потаи, яко «добро створихъ брату моему Олѣксѣ, от поганыхъ выкупихъ его, а онъ противу зло ми възда: слѣпивъ мя, царство мое възя». И въсхоте сынъ его, яко же учашеть его, и мышляшьта, како ему изити из града[327]

въ дальняя страны и оттолѣ искати царства. И въвѣденъ бысть въ корабль, и въсаженъ бысть въ бочку, имущи 3 дна при единѣмь конци, за нимь же Исаковиць сѣдяше, а въ другомь конци вода, иде же гвоздь: нѣлзѣ бо бяше инако изити из града. И тако изиде из Грѣчьскѣи земли. И, увѣдавъ, цесарь посла искать его. И начаша искати его въ мнозѣхъ мѣстѣхъ, и внидоша въ тъ корабль, иде же бяшеть, и вся мѣста обискаша, а из бъчькъ гвозды вынимаша, и видеше воду текущю, идоша прочь, и не обрѣтоша его.

В год 6712 (1204). Царствовал Алекса в Царьграце, в царстве Исаака, брата своего, ослепив которого, стал он сам цесарем. А сына его, Алексу, держал под стражей в заточении, за высокими стенами, чтобы не убежал. И через некоторое время решился Исаак просить за сына своего, чтобы выпустил его из темницы на свободу. И упросил Исаак брата, и поклялся ему вместе с сыном, что не помыслят они о царстве, и выпущен был сын из темницы, и стал жить на свободе. Цесарь же Алекса не остерегался его, веря брату Исааку и сыну его, ибо дали ему обещание. Потом же Исаак, поразмыслив, снова захотел царствовать и стал подстрекать сына своего, посылая к нему тайно: «Я, мол, добро сделал брату своему Алексе, выкупив его у поганых, а он отплатил мне злом: ослепив меня, завладел моим царством». И согласился сын с отцом, и стали размышлять они, как бы бежать Алексе из города в дальние страны и оттуда добиваться престола. И приведен он был на корабль, и посажен в бочку, имевшую с одного конца три дна, там, где сидел Исаакович, а с другого конца, где затычка, была налита вода: ибо нельзя было иначе бежать из города. И так покинул он греческую землю. И, узнав об этом, цесарь послал искать его, и стали искать его повсюду, и пришли на тот корабль, где он был, и все на нем обыскали, и из бочек повыбивали затычки, но, видя, что течет вода, ушли, так и не найдя его.

И тако изиде Исаковичь, и приде къ нѣмьчьскуму цесарю Филипови, къ зяти и къ сѣстрѣ своеи.[328] Цесарь нѣмечьскыи посла к папѣ въ Римъ, и тако увечаста, яко «не воевати на Цесарьградъ, нъ яко же рече Исаковиць: «Всь град Костянтинь хотять моего царства», — тако же посадяче его на прѣстолѣ, поидете же къ Иерусалиму, въ помочь;[329] не въсхотять ли его, а ведете и́ опять къ мнѣ, а пакости не дейте Грѣчьскои земли».