Избранное

Ты смеешься весьма миловидно и просто,И волосы у тебя соломенные.Ах, как больно глазам от известкиЗаплясавших, задрыгавших домиков!Жарко три дня подряд.Что ж, купайся, пей лимонад!Нет, я лучше у горячих стенПотанцую под «Кармен»,Потанцую, подурачусь, покричу —В домике оставил я трескучую свечу!..Но болезное святое дитяткоНе потерпит никакой беды,Чтоб залить огонь, у бога выпроситМаленькую капельку воды.

Май 1915

6. «Пляши вкруг жара его волос!»

Бальмонта

Пляши вкруг жара его волос!Не пытай, как он несПостамиЭтот легкий звенящий пламень.Но иди домой и отдай подругеОдин утаенный и стынущий уголь.Когда же средь бед и горяОн станет уныл и черен,Скажи, но только негромко:«Прости, я сегодня видел Бальмонта…»

Апрель 1915

7. «Елей как бы придуманного имени…»

Максимилиана Волошина

Елей как бы придуманного имениИ вежливость глаз очень ласковых.Но за свитками волос густымиПорой мелькнет порыв опасныйОсеннего и умирающего фавна.

Не выжата гроздь, тронутая холодом…Но под тканью чуется темное правоПлоти его тяжелой.Пишет он книгу,Вдруг обернется — книги не станет…Он особенно любит прыгать,Но ему немного неловко, что он пугает прыжками.Голова его огромная,Столько имен и цитат в ней зачем-то хранится,А косматое сердце ребенка,И вместо ног — копыта.

Февраль 1915

8. «Ты сидел на низенькой лестнице…»

Модильяни

Ты сидел на низенькой лестнице,Модильяни.Крики твои — буревестника,

Улыбки — обезьяньи.А масляный свет приспущенной лампы,А жарких волос синева!..И вдруг я услышал страшного Данта —Загудели, расплескались темные слова.Ты бросил книгу,Ты падал и прыгал,Ты прыгал по зале,И летящие свечи тебя пеленали.О, безумец без имени!Ты кричал: «Я могу! Я могу!»И четкие черные пинииВырастали в горящем мозгу.Великая тварь —Ты вышел, заплакал и лег под фонарь.

Апрель 1915

9. «Собирает кинжалы, богов китайских…»

В. Н.

Собирает кинжалы, богов китайских,Пишет стихи и стихи читает,Но в душе запустенье и дрема,Темный чад непроветренных комнат.Одиноко пьет алкоголь и, бессильный,Что-то бубнит о коврах королевы Матильды,О случайно прочитанной книжке —О Бергсоне, Рабле или о «Трупе в нише».Хочется бить, ломать, бедокурить, —Ах, ковры не застлали купеческой дури!..На лице очки и пухлые щеки,А глаз не видно, глаз не найдете.Ставни закрыты, никто не знает,Как безобразит тихий хозяин,Как плачет, и слезы ползут неловкоПо пыльным, по сделанным щекам…

Февраль 1915

10. «Люблю твое лицо — оно непристойно и дико…»

Ж. Цадкина