Избранные произведения. В 3 т. Т. 3: Псалом; Детоубийца

Петербург. Кабак «Царское кружало». Дымно, шумно. За столами народ разного сословия: мещане, посадские, купцы, мужики, монахи. Меж столами снует обслуга, разносят питье и еду. Музыканты играют на скрипицах и гуслях. В центре кабака висит большой портрет императора Петра. За отдельным стольцом сидят посланник австрийского двора Плеер и князь Михаил Долгорукий. Оба одеты по-мещански.

Музыканты(поют).

На кабак идет невежа —тужит-плачет.С кабака идет невежа —

свищет, гаркает.Шитый браный положек —чисты звезды.А высоко изголовье —подворотье.Соболино одеяло —лютые морозы.

Долгорукий

(Плееру). Многие, узнав о возвращении царевича, очень обрадовались, но мы, Долгорукие, да и иные, ему благоприятные и близкие, желали, чтоб он остался за границей.

Плеер. Вы опасаетесь за жизнь принца?

Долгорукий. Так думать рискую. Государь дал клятвенное обещание сохранить царевичу жизнь. Однако вы, господин Плеер, уж более двадцати пяти лет в России живете и не хуже меня знаете наши нравы. Стоит ли дорого здешнее обещание? Ментиков, да Шефиров, да Шереметьев, да Толстой многажды свои клятвы нарушали. В лучшем разе царевича ждет монастырь.

Плеер. Уж столько лет я в России представляю интересы австрийского двора, теперь же требуют моего отозвания за донесения, которые я посылал по делу царевича. Здесь, в России, письма иностранцев, даже и дипломатов, вскрываются в почтовых конторах и переводятся на русский язык в канцелярии Шефирова. Меня обвиняют в том, что я советовал кесарю не выдавать царевича отцу его.

Долгорукий. Помещики, духовенство, народ, все было предано царевичу, и все радовались, что он нашел убежище у кесаря. Увидев в окно юного сына царевича, простые люди кланялись ему в землю и говорили: «Благослови, Господи, нашего будущего государя». Народ в сильном волнении. Вот послушайте, только и разговоров что о государе-царевиче.

Половой приносит Долгорукому и Плееру еду и питье. За соседним столом выпивает и беседует разночинный народ

.

Старая мещанка. Как государь с ближними людьми был за морем, ходил он по немецкой земле и пришел в стекольное царство. А то царство в немецкой земле держала девица, и та девица над государем надругалась, ставила его на горячую сковороду да, сняв его с той сковороды, велела бросить в темницу. И как тая девица была именинница, то стали ей говорить ее князья и бояре: пожалуй ради своего дня вынуть государя. Она сказала: подите посмотрите, коль еще жив валяется, я его для вас выпущу. Те, посмотря, сказали: томен, государыня. Ну, коли томен, так вы его выньте. И они, его вынув, отпустили. Пришел он к нашим боярам, а они, перекрестясь, сделали бочку, набив в нее гвоздья, да в тую бочку хотели его, государя, положить. Увидел то стрелец и, прибежав к государю, сказал: царь-государь, изволь встать и выйти. Ничего ты не ведаешь, что над тобой чинится. И он, государь, встал и вышел, а стрелец лег на его место. Пришли бояре да того стрельца, с постели схватя, положили в тое и бросили в море.

Посадница. А куды истинный-то подевалси?

Посадник. Я по-иному слыхал. Наш государь пошел в город Стекло-холм, а там его посадили в заточение. А этот, что ныне царствует, не наш государь Петр Алексеевич. Иной.

Посадница. В книгах пишут, будто осьмой царь — антихрист. А наш — осьмой царь. Да нешто его мать царица? Она еретица была, все девок рожала.

Писарь(пьяно). За такие слова голову долой… Общество слышало внятно произнесенную крупную речь против особы императора.

Первый мужик

. Ты кто?

Писарь. Бунин я. Писарь.

Первый мужик(смеется). Присарь… Ты кого винишь, писарь? Ты не хмель вини, ты огородника вини. Сначала огородник берет верх над хмелем, потом хмель берет верх над огородником. (Поет.) «Эх, сладко попито, поедено, похожено. Вволю корушки без хлебушка погложено. Босиком по снегу потоптано, спинушку кнутом побито…» (Говорит.) Эх, пойти бы с алтыном в котомке да вязовой дубиной за плечами в разбойнички к Афоньке Попугаю.

Второй мужик. Господин писарь, чего на него серчать. Он во хмелю здорлив. Выпил винца денег на шесть, а по крепости и дешевизне пенника достаточно учиниться шумным.

Первый мужик. Эх, пенник — утешитель русского человека. И стоит дешево, две деньги. А подымные берут алтын с дыма, с погребов да бань по рублю.

Третий мужик. Соль надо бы вольно продавать. В деревнях соль редка. Выше рубля за пуд. Едят без соли, цинжают и умирают.

Посадница. Роды царские пошли неистовые. Государь с простой шведкой живет, из шведского королевства не выходит. А свою царицу послал в Суздаль с одной только постельницею, в худой карете, на худых лошадях.