Избранные произведения в одном томе

Между этими двумя частями не было постепенного перехода — здесь все выгорело, здесь все замерзло. Будто кто-то провел через дом черту, одну половину заморозил, а другую сжег.

— Чего ты ищешь, Пит? — спросила Лесли, подходя сзади.

— Не знаю, — ответил он. — Но что-то здесь найдется. В середине. Вот оно! — довольно вскрикнул он, показывая под какое-то почерневшее бревно. Гарри помог людям Луизы его сдвинуть.

Среди обломков лежала большая капля оплавленного металла.

— Здесь мы нашли тела, — сказала Луиза.

— Пит, — спросил Гарри, — что может вызвать вот такое? У тебя есть предположения?

— С одного конца — инферно, с другого — суперхолод, — сказал Уиллер. — Знаешь, что это мне напоминает? Демона Максвелла.

— А что это такое? — спросила Лесли. Он нахмурился:

— Это такая штука из статистической физики газов в магнитных бутылках. О ней потом, а сейчас я хочу поискать, что еще тут есть.

Гарри проводил Лесли до дома. Она была разгневана и потрясена — вернее, подавлена.

— Нужен какой-то контроль, — говорила она. — Бейнс тоже сам по себе работал. Либо ты, либо Эд должны ввести какие-то правила и прекратить эту самодеятельность. Ты видел ту хреновину, что Пит из обломков вытащил? И кто будет разбираться, что это? Это ведь значит, что кто-то еще взорвется! — Она не отводила глаз от Гарри, и они были круглые, испуганные и мокрые. — Ты не думаешь, что там мог быть кто-то другой?

— А не Корд? Вряд ли.

— Когда нам скажут?

— Они позвонят, как только идентифицируют. При тех медицинских записях, что есть у нас на каждого, это будет довольно скоро.

Гарри никогда особо не любил Маевского и подозревал, что Лесли тоже. Но сейчас это не имело значения.

— Вот так вышло, — развел он руками.

До самого дома Лесли они шли молча. Подойдя, она открыла дверь, вошла и придержала дверь для Гарри.

— Знаешь что? — сказала она. — А ведь Корд — не единственная жертва. Каждый участник проекта — Эд, Пит, Бейнс, ты, даже я, быть может, — все мы должны быть на пике профессиональной карьеры, но почему-то проект начинает рождать несчастья.

Она сбросила туфли. Гарри хотелось ее утешить, заверить, что все будет хорошо. Что сказать о проекте, он не знал: любые слова, которые он мог придумать, прозвучали бы легковесно.

Лесли извинилась, вышла на минуту и вернулась в халате.

— Кофе хочешь?

— Естественно.

Она скрылась в кухне. Открылась и закрылась дверца холодильника, потекла вода в чайник, и снова Лесли возникла в дверях.

— Может, Пит прав, — сказал он. — Может быть, без этой передачи было бы лучше.

— Это на тебя не похоже, Гарри.

— Бейнс говорил насчет «Выбора «Манхэттен», — произнес Гарри. — И еще говорил, что лучше всего было бы избавиться от текста, пока еще можно.

— Гарри! — Целый мир неодобрения звучал в ее голосе. — Так что, мы повернемся и побежим?

— Не знаю, стал ли бы я возражать.

Она стояла в темной столовой, обрамленная светом из кухни. Длинная шея скрывался в объемных складках халата — бесформенной одежде, полностью скрадывавшей линии тела. И все же она стояла так, будто хотела дать Гарри понять, что тело есть.

— Иногда я думаю, — сказал Гарри, — что Пит обеспокоен возможной угрозой для церкви.

Она вошла в гостиную и села в кресло.

— Нет, тут сложнее. Пит — человек странный.

— В каком смысле?

Она посмотрела на Гарри, но не ответила.

— У него свои секреты, — отметил Гарри.

— Можно сказать и так.

— А ты? — спросил Гарри по наитию. — Какие ты скры-.ваешь секреты?

Кофейник подал реплику — свистком.

— Сейчас приду, — сказала Лесли. Когда она вернулась, то ответила:

— Пит никогда не перестает меняться. У него не может быть одного кредо на всю жизнь. — Она улыбнулась Гарри и подумала: и почему это она не замужем? Почему у нее нет в жизни мужчины? Трудно объяснить. — Его образование полностью уводит его в сторону. По профессии он скептик. Зарабатывает на жизнь, разбивая теории, придуманные другими. Фактически он просто старается быть двумя разными людьми одновременно.

До сих пор Лесли стояла у окна, откуда было видно, что делается у дома Маевского. Теперь она уселась на софу рядом с Гарри. Стандартная мебель с прямоугольными виниловыми подушками. Лесли прикрыла софу ковром, но это не слишком помогло. Она все равно была вся в выбоинах.

— Ты хочешь сказать, — спросил Гарри, — что текст бросает вызов его вере?

— Он может бросить вызов любому христианину, — дипломатично ответила Лесли, — который свою веру принимает всерьез.

Гарри было трудно представить себе, что веру Пита может поколебать хоть что-нибудь.

— А ты? Что угрожает тебе?

Глаза ее затуманились, тени пробежали по подбородку и горлу.

— Не могу сказать. У меня начинает возникать чувство, что алтейцев я отлично знаю. По крайней мере того, который послал передачу. И от него веет страшным одиночеством. Мы полагали, что это обращение одного вида к другому. Но ощущение такое, будто он там совсем один, где-то в башне. В полном одиночестве. — В глазах ее появилось выражение, которого Гарри раньше не видел. — Ты знаешь, на какую мысль меня наводит весь этот разговор о христианстве? Оди^ нокий Бог, потерянный в безднах.