Избранный

— Постоянно. Чем сильнее воин…

— Тем упрямей он.

— … тем упрямей он.

Они одинаково закончили фразу, похожими уставшими голосами, чему Лейла сильно удивилась. С другой стороны, они сталкивались с одинаковыми проблемами, оба — лидеры мужских группировок, которые выносили взвешенные решения в хороших ситуациях… и были откровенно опасны в плохих.

Вишес ходил кругами над их головами, его топот звучал как невербальный протест, который, очевидно, проигнорируют мужчины, оставшиеся в подвале.

Кор закрыл глаза и долго стоял на месте.

А потом… медленно преклонил колени.

По неясной причине, увидев этого воина на коленях, Лейла почувствовала, как к глазам подступили слезы. Но это всегда эмоционально — видеть, как подчиняется столь гордый мужчина, даже при таких обстоятельствах.

Роф молча протянул руку, на пальце которой сверкал огромный черный бриллиант, указывающий на его статус. На Древнем Языке Король заявил:

— Поклянись мне в своей верности, отныне и до конца своей жизни на этой земле ты не поставишь никого выше меня.

Кор протянул к нему дрожащую руку. Сжав ладонь Рофа, он поцеловал кольцо и потом уткнулся в него лбом.

— Я приношу тебе клятву верности, отныне и впредь я служу тебе одному.

Мужчины сделали глубокий вдох, расслабляясь. А потом Роф положил руку на голову Кора, словно благословляя. Вскинув подбородок, он обратил невидящий взгляд в сторону Лейлы.

— Ты должна гордиться своим мужчиной. Это великий поступок для воина.

Она смахнула слезы с глаз.

— Воистину.

Роф повернул руку, предлагая Кору ладонь, чтобы тот смог подняться на ноги. И Кор… помедлив… принял помощь.

Когда взгляды двух воинов сравнялись, Роф сказал:

— Клятву должен принести каждый из твоих бойцов, только после этого вы сможете отправиться восвояси, в Старый Свет. Но я должен получить клятву от каждого из них, ты понимаешь это.

— Что, если они уже пересекли океан?

— Тогда приведешь их ко мне лично. Все будет именно так. Братство должно поверить в вашу верность, это единственный способ заставить засранцев прекратить на вас охоту.

Кор потер лицо.

— Да. Хорошо.

— Оставайся здесь, пока разыскиваешь своих парней. Это ранчо будет местом для проведения встреч. Я скажу Ви, чтобы он оставил тебе телефон для связи. Если твои парни на материке, ты свяжешься с нами, когда будешь готов, и мы встретимся с ними поодиночке. Шаг в сторону расценивается как акт агрессии, и реакция будет соответствующей. Ты понимаешь это?

— Да.

— Я могу проявить снисхождение, но я не тряпка. Я уничтожу любую угрозу, направленную на меня. Это ты понимаешь?

— Да.

— Хорошо. Мы закончили. — Роф с сочувствием покачал головой. — И, черт, это ты считаешь, что у тебя проблемы? А мне домой возвращаться вот с этим.

Когда Роф указал на потолок, Вишес особенно громко топнул… словно почувствовал, что стал предметом разговора.

Роф уже собирался отвернуться, когда Кор заговорил:

— Мой господин…

Король оглянулся через плечо.

— Знаешь, звучит неплохо.

— Действительно. — Кор прокашлялся. — Касательно угрозы вам. Я бы хотел сообщить о конкретной личности, к которой вам следует относиться с опаской.

Роф выгнул бровь над черной оправой.

— Говори.

Глава 26

Жертвенность — тоже в глазах смотрящего.

Как и красота, это была личная, субъективная оценка, анализ затрат и выгоды без правильного ответа, лишь стрелка компаса, которая притягивалась к северу заданного индивида.

Тро, урожденный и впоследствии отреченный сын Тро, шел по разбитой тротуарной дорожке, кутаясь в свое добротное кашемировое пальто. Район — если, конечно, таким уютным словом можно назвать скопление многоквартирных домов без лифтов и дерьмовых магазинов — скорее напоминал демилитаризованную зону, чем место, в котором захочется поселиться по доброй воле.

Но, по его мнению, принесенная жертва, в виде необходимости лицезреть подобный упадок и разруху, стоила конечного результата.

По крайней мере, он надеялся на это.

По большей части он не мог поверить, что ввязался в столь сомнительное мероприятие. Это казалось… недостойным… джентльмена его статуса и уровня. Но зачастую его жизнь шла такими путями, которые он не мог предсказать и не выбрал бы по собственной воле, поэтому Тро давно привык к подобным неожиданностям…

Хотя конкретно это мероприятие выбивалось из общей картины.

Это чересчур даже для аристократа, принятого в ряды Шайки Ублюдков. Который стал воином, попытался свергнуть Короля и впоследствии получил свободу от той группы преступников, чтобы примкнуть к знати и преследовать собственные амбиции… который едва не сгорел заживо, когда убили его любовницу за то, что она держала раба крови в своем подвале.

Сумасшедший дом, воистину.