Избранный

В это мгновение облака проиграли бой с ветром, плотная завеса разошлась в стороны, создавая отверстие, сквозь которое лунный свет засиял на небе подобно солнечному светилу, которое Кор не видел с момента его превращения.

Бладлеттер отшатнулся. А потом склонил голову на бок.

Повисло долгое молчание, во время которого шевелились лишь еловые ветки и кустарники.

А потом Бладлеттер… убрал кинжал в ножны.

Кор не опустил свое оружие. Он не понимал, что происходит, но знал, что врагу нельзя доверять… а он, спасая свою жизнь, стал врагом воина, вселяющего страх.

— Тогда пошли за мной.

Поначалу Кор не уловил его слов. Но даже потом не смог понять их смысл.

Он покачал головой.

— Я лучше отправлюсь в могилу, чем приближусь к тебе. И то, и другое равнозначно.

— Нет, ты пойдешь за мной. И я обучу тебя искусству войны, и ты будешь служить рядом со мной.

— С чего бы мне…

— Такова твоя судьба.

— Ты меня не знаешь.

— Я знаю, кто ты. — Бладлеттер кивнул на обезглавленное тело. — И от этого все становится намного понятней.

Кор нахмурился, что-то пронеслось в его венах, и это был не страх.

— Какую ложь ты хочешь скормить мне?

— Тебя выдало твое лицо. Я думал, это слух, россказни. Но нет, не с твоей боевой рукой и этой губой. Ты пойдешь со мной, и я научу тебя сражаться против Общества Лессенинг…

— Я… всего лишь вор. Не воин.

— До этого дня я не встречал вора, способного на подобное. И ты это понимаешь. Отрицай, коли хочешь, но ты был произведен на свет ради подобных свершений, ранее потерянный… сейчас ты нашелся.

Кор покачал головой.

— Я не пойду за тобой… нет, я не…

— Ты — мой сын.

Услышав это, Кор опустил косу. К глазам подступили слезы, и он сморгнул их, не желая показывать слабость.

— Ты пойдешь со мной, — повторил Бладлеттер. — И я обучу тебя военному искусству. Под моей рукой ты станешь тверже стали, закаленной в огне, и ты не разочаруешь меня.

— Ты знаешь, как моя мамэн? — спросил он слабо. — Где она?

— Она не хотела тебя. Никогда.

Это была правда, подумал Кор. Правда, которую сказала ему няня.

— Сейчас ты пойдешь за мной, и я проложу для тебя дорогу к твоей судьбе. Ты станешь моим приемником… если обучение не убьет тебя.

Кор вернулся к настоящему, открыв глаза, которые закрыл неосознанно. В чем-то Бладлеттер был прав, в чем-то ошибался.

Обучение в военном лагере оказалось в разы хуже того, что мог представить Кор, бойцы в том месте сражались за редкую еду и воду, а также их ставили друг против друга потехи ради. То была суровая жизнь, которая ночь за ночью, неделя за неделей, месяц за месяцем… все пять лет… делала то, что обещал Бладлеттер.

Кор закалился, стал тверже стали, он лишился сострадания и всех эмоций, словно их и не было, жестокость за жестокостью накладывалась на него слоями, пока его личность не была подавлена сначала тем, что он наблюдал, потом — что творил сам.