Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

Именно в это время, в расцвете успешных действий сата­нистов, библейские символы указывали на приближение мо­мента, когда история земли будет внезапно и бесповоротно изменена. В третий раз за время существования планеты Не­чистый сможет послать своего потомка и доверить его воспи­тание до зрелости своим ученикам на земле. Два раза до это­го такие попытки были предприняты, и оба раза неудачно: сторожевые псы Христа обнаруживали Зверя и убивали его, когда он был еще очень мал. На этот раз провала быть не должно. План продуман до мелочей.

Неудивительно, что Спиллетто выбрал Тассоне одним из трех исполнителей плана. Этот маленький ученый священ­ник был по-собачьему предан и выполнял приказы без ма­лейшего раздумья и колебания. Поэтому на его долю выпала самая жестокая часть плана: убийство невинного младенца, который, на свое несчастье, тоже был частью плана. Спиллет­то должен был найти приемную семью и позаботиться о том, чтобы заветного ребенка приняли в нее. Сестра Мария-Тере­за (которую знали раньше под именем Баалок) должна была наблюдать за беременностью и помогать при родах. Тассоне нужно было проследить, чтобы не осталось никаких улик, и захоронить тела на кладбище.

Тассоне с радостью вступил в заговор, потому что пони­мал, что он уже больше не новичок в секте. Его будут по­мнить и почитать: он, который когда-то был сиротой-изгнан­ником, теперь принадлежит к числу Избранных, он вошел в союз с самим Дьяволом! Однако за несколько дней до со­бытия что-то начало происходить с Тассоне. Силы покинули его. Давали о себе знать шрамы на спине. Каждую ночь, лежа в кровати, он тщетно пытался заснуть, боли усиливались. Пять ночей он ворочался в постели, отгоняя прочь беспокой­ные картины, встающие перед глазами. Тассоне начал прини­мать настойки из трав, вызывающие сон, но ничего не смог поделать с кошмарами, которые теперь преследовали его и во сне.

Он видел Тобу, африканского мальчика, умолявшего его о помощи. Он видел фигуру человека без кожи, глазные яблоки были устремлены на него, на лице были обнажены все связки и мышцы, безгубый рот кричал, молил о помило­вании. Тассоне увидел себя мальчиком: он стоит на берегу и ждет, когда вернется отец. Потом он увидел свою мать на смертном одре. Она молила его простить ее за то, что умира­ет и оставляет его одного таким беззащитным наедине с судь­бой. Той ночью он проснулся в слезах, как будто сам был ма­терью, молящей о прощении. А когда сон снова одолел его, фигура Христа появилась у его кровати. Христос во всей своей чистой красоте, со шрамами на стройном теле, встал на колени у кровати Тассоне и сказал, что путь в царство Божье для него не закрыт, что он может быть прощен. Нужно толь­ко покаяться.

Эти кошмары так потрясли Тассоне, что Спиллетто заме­тил его напряжение. Он вызвал его к себе, надеясь выяснить, что произошло. Но Тассоне зашел уже слишком далеко и знал, что его жизнь может оказаться в опасности, если он покажет, что у него зародились сомнения. Тассоне объяснил, что его очень мучают боли в спине, и Спиллетто дал ему пу­зырек с таблетками, успокаивающими боль. До самого по­следнего момента Тассоне пребывал в состоянии наркотиче­ского транса, и видения Христа перестали преследовать его.

Наступила ночь на шестое июня. Шестой месяц, шестое число, шестой час. Свершились события, которые будут по­том мучить Тассоне до конца его дней. У матери Антихриста начались схватки, и она стала подвывать. Сестра Мария-Тере­за успокоила ее эфиром, и гигантский плод прорвался сквозь матку. Тассоне покончил с роженицей камнем, который дал ему Спиллетто. Он размозжил ей голову и таким образом подготовил себя к тому, что ему надо было совершить и с че­ловеческим сыном. Но когда ему принесли новорожденного, он замешкался, потому что ребенок был необычайно красив. Он посмотрел на них: два младенца лежали рядом. Один, покрытый густой шерстью, весь в крови; и рядом с ним неж­ный, розовый, прекрасный ребенок, смотрящий на Тассоне с безграничным доверием. Тассоне знал, что ему надо было совершить, и он сделал это, но сделал неудачно. Нужно было повторить, и он плакал, открывая корзину. На какое-то мгно­вение Тассоне почувствовал безудержное желание схватить этого ребенка и бежать с ним, бежать подальше, туда, где они будут в безопасности. Но он увидел, что младенец уже почти безнадежен, и на голову младенца еще раз опустился камень. И

еще раз. И еще. Пока плач не прекратился, и тело не застыло в неподвижности.