Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

Охранники позвонили наверх, а потом, к удивлению Дженнингса, попросили его пройти в вестибюль, сказав, что ему позвонят туда из кабинета. Через несколько секунд Дженнингс разговаривал с секретаршей Торна, которая инте­ресовалась, какую сумму и на какой адрес должен переслать посол.

— Я бы хотел объяснить ему лично,—сказал Джен­нингс.—Я бы хотел показать ему, что можно купить на такие деньги.

Она ответила, что это невозможно, так как у посла сейчас важная встреча, и Дженнингс решил идти напролом.

— Говоря по правде, я надеялся, что он сможет помочь мне по личному вопросу. Может быть, и вы сможете. Я разы­скиваю одного священника. Это мой родственник. У него бы­ло какое-то дело в посольстве, и я подумал, что, может быть, его здесь видели и могли бы мне помочь в поисках.

Это была очень странная просьба, и секретарша промол­чала.

— Он невысокого роста,—добавил Дженнингс.

— Итальянец? — спросила она.

— Я думаю, он провел какое-то время в Италии,—уклон­чиво ответил Дженнингс, ожидая, какое впечатление произ­ведет такое заявление.

— Его имя не Тассоне? — спросила секретарша.

— Видите ли, я не совсем уверен. Я разыскиваю пропав­шего родственника. Понимаете, моя мать и ее брат были раз­лучены еще в детстве, и он поменял фамилию. Моя мать сей­час при смерти и хочет его разыскать. Мы не знаем его фами­лии, у нас есть только внешние приметы. Мы знаем, что он очень маленький, как и моя мать, и что он стал священни­ком. Один мой знакомый увидел, как священник выходил из посольства примерно неделю назад. Приятель утверждал, что тот священник был очень похож на мою мать.

— Здесь был один священник,—сказала секретар­ша.—Он сказал, что приехал из Рима, и его звали, по-моему, Тассоне.

— Вы знаете, где он живет?

- Нет.

— У него было дело к послу?

— Похоже, что так.

— Может быть, посол знает, где он живет?

— Не думаю. Вряд ли.

— Можно будет его спросить?

— Да, я спрошу.

— А когда?

— Попозже.

— Моя мать очень больна. Она сейчас в госпитале, и я боюсь, что дорога каждая минута.

В кабинете Торна зазвенел сигнал селектора. Голос секре­тарши осведомился, не знает ли он, как найти священника, который приходил к нему две недели назад. Торн похоло­дел.

— Кто об этом спрашивает?

— Какой-то человек, который утверждает, что вы разби­ли его фотокамеру. Священник — его родственник, так он считает.

Помолчав секунду, Торн произнес:

— Попросите его зайти ко мне.

Дженнингс сразу же отыскал кабинет Торна. Все вокруг было обставлено в современном стиле. Кабинет находился в конце длинного коридора, по обеим сторонам которого бы­ли развешаны портреты всех американских послов в Лондо­не. Проходя мимо них, Дженнингс с удивлением узнал, что Джон Квинси Адамс и Джеймс Монро занимали этот пост, прежде чем стали президентами США. Неплохое начало ка­рьеры. Может быть, старина Торн волею судеб тоже станет великим.

— Входите,—улыбнулся Торн, когда репортер открыл дверь в кабинет.—Садитесь.

— Извините, что я врываюсь...

— Ничего.

За все годы работы в амплуа фотоохотника Дженнингс впервые находился так близко от своей жертвы. Попасть сю­да оказалось проще, чем он думал. Теперь же его трясло: дрожали колени, учащенно колотилось сердце. Возбуждение было так велико, что почти граничило с сексуальным.

— Мне бы хотелось еще раз принести свои извинения за разбитую камеру,—сказал Торн.

— Она все равно была старая.

— Я хочу возместить вам убытки.

— Нет, нет...

— Мне бы очень хотелось. И вы должны мне в этом по­мочь.

Дженнингс пожал плечами и кивнул.

— Скажите, какая камера самая лучшая, и вам ее доста­вят.

— Ну... Вы очень великодушны.

— Просто назовите мне самую лучшую.

— Немецкого производства. «Пентафлекс-300».

— Договорились. Скажите моему секретарю, где вас можно найти.

Торн изучал репортера, рассматривал каждую мелочь, от разных носков на ногах до ниток, свисающих с воротника куртки. Дженнингсу нравилось быть вызывающе одетым. Он знал, что его внешность ставит людей в тупик. В каком-то из­вращенном смысле это давало ему нужные зацепки в работе.

— Я видел вас на собрании,—сказал Торн.

— Я всегда стараюсь быть в нужном месте и вовремя.

— Вы очень усердны.

— Спасибо.

Торн встал из-за стола, подошел к бару и откупорил бу­тылку бренди. Дженнингс наблюдал, как он разливает напи­ток, потом взял предложенный стакан.

— Вы отлично разговаривали с тем парнем вчера вече­ром,—сказал Дженнингс.

— Вы так считаете?

- Да.

— А я не уверен.

Они тянули время, и оба это чувствовали, ожидая, что со­беседник первый приступит к делу.

— Я с ним согласен,—добавил Торн.—Очень скоро газе­ты назовут меня коммунистом.

— Ну, вы же знаете цену прессе.

- Да.

— Им тоже надо на что-то жить.

— Верно.

Они пили бренди маленькими глотками. Торн подошел к окну, и выглянув в него, спросил:

— Вы ищете родственника?

- Да, сэр.

— Это священник по имени Тассоне?

— Он священник, но я не уверен в точности имени. Он —брат моей матери. Они были с детства разлучены.

Торн взглянул на Дженнингса, и репортер почувствовал в его взгляде разочарование.

— Итак, вы его, собственно, не знаете? — спросил посол.

— Нет, сэр. Я просто пытаюсь его найти.