Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

— Марк! — крикнул вслед Марку Дэмьен. Это был голос, только однажды слышанный Марком. Тогда, в коридоре, ко­гда Дэмьен расправился с Тедди.—Посмотри на ме - ня! —приказал он.

Марк остановился. Он был не в состоянии сделать ни шагу.

— Пожалуйста, уходи,—умолял мальчик.

Голос Дэмьена пригвоздил его к месту.

— Я еще раз прошу тебя,—спокойно промолвил Дэмь­ен,—пожалуйста, пойдем со мной.

Марк обернулся и посмотрел прямо в глаза Дэмьену.

— Нет,—решительно ответил он и внезапно ощутил по­трясающее спокойствие.—Ты, Дэмьен, не можешь избежать своей судьбы. А я —убежать от своей.—Марку вдруг показа­лось, что какая-то другая сила заставляет его произносить эти слова.—Ты обязан делать то, что тебе на роду написано.

Марк, покорившись своей судьбе, молча ожидал развязки.

Гнев охватил Дэмьена, гнев, порожденный отверженно­стью. Он рос и рос в мальчике, глаза которого разгорались все ярче, все пламенней. Внезапно слезы навернулись на них, и Дэмьен, взглянув на небо, весь задрожал...

Ричард и Анна заметили следы ног обоих мальчиков и поспешили на поиски. Шагая рядом с мужем и постоянно касаясь его, Анна казалась спокойной. А Ричард то и дело по­глядывал на небо. Будто ощущал в воздухе какое-то предзна­менование.

И вдруг до Марка донесся шум, тот самый шум, какой услышал Тедди тогда в коридоре, рядом с кабинетом сер­жанта Неффа. Клацанье — будто бились друг о друга тонкие металлические пластинки.

Звук хлопающих крыльев ворона.

Защищаясь от невидимого, стремительно атаковавшего противника, Марк вытянул руки и принялся отбиваться. Он кричал и визжал, пытаясь вырваться и убежать, но страшный клюв и когти безжалостной птицы рвали его плоть. Он упал на колени и застонал от боли. Кровь застилала ему глаза; единственным, кого он перед собой видел, был Дэ­мьен — воплощение зла: выпрямившийся в полный рост, без­жалостный и холодный.

Клюв птицы разбил череп Марка. Лицо мальчика побеле­ло, глаза закатились. Он упал лицом в снег.

Шум крыльев затих. Дэмьен взглянул вниз, на мертвое тело Марка, и закричал. Его крик походил скорее на вой, в нем сквозили одиночество и тоска.

Снег вокруг Марка постепенно краснел от сочившейся крови.

Дэмьен подбежал к Марку, упал на колени и попытался поднять хрупкое и безжизненное тело. Он стремился вер­нуть брата к жизни.

Жуткий вопль Дэмьена донесся до Анны и Ричарда. Под­бежав, они увидели Дэмьена, склонившегося над безжизнен­ным телом брата. Он всхлипывал:

— Марк, о Марк...

Услышав крик Анны, Дэмьен поднял глаза и мгновенно пришел в себя. Он отскочил от Марка.

— Мы просто гуляли...—воскликнул Дэмьен,—...и он упал! Он только...

— Возвращайся в дом! —завопил Ричард. Он подбежал к Анне, стоящей на коленях возле тела Марка.

Дэмьен пытался возразить:

— Но я ничего не сделал!

— Возвращайся домой, черт тебя побери! — Ричард уже дрожал от гнева.

Дэмьен повернулся и бросился к дому. Слезы струились по его лицу.

— Он упал! — бросил мальчик через плечо.— Я ему ниче­го не сделал!

Ричард отвернулся от убегающего Дэмьена и склонился над женой. Обхватив ее за плечи, он приподнял Анну. Удо­стоверившись, что она может стоять на ногах, Ричард накло­нился и подхватил на руки тело своего мертвого сына.

Потом распрямился и в упор взглянул на Анну. Глаза его обвиняли.

Анна нервно дернула головой и, запинаясь, произнесла:

— Нет-нет, это не Дэмьен. Он не...

Но она так и не закончила фразу. Ричард отвернулся от жены и, прижимаясь щекой к окровавленному лицу своего погибшего сына, побрел прочь.

Глава двенадцатая

Фамильный склеп Торнов располагался на Северном бе­регу, неподалеку от поместья. Тут вместе со своей женой спал вечным сном Реджинальд Торн; первая жена Ричарда, Мэри, была похоронена здесь же; да и тетя Мэрион обрела последний приют вблизи своего брата.

Марка похоронили рядом с матерью.

«Однажды,—подумал вдруг Ричард Торн, обводя невидя­щим взором собравшихся этим морозным и тоскливым днем вокруг небольшой могилы,—однажды я тоже окажусь здесь».

Анна с Ричардом были облачены в черное. Дэмьен, сто­ящий рядом с Анной, был одет просто — в свою синюю кур­сантскую форму с черной повязкой на рукаве.

Поль Бухер представлял на похоронах компанию «Торн Индастриз». Здесь же находился и сержант Нефф, прибыв­ший из Академии с небольшим почетным караулом. Когда гроб опускали в могилу, курсанты взяли под козырек, а один из них выступил вперед и протрубил на горне сигнал, кото­рым обычно Марк провожал всех ко сну.

Услышав звуки горна, Анна разрыдалась, Торну же, как ни странно, этот сигнал напомнил вдруг старую ковбойскую песенку. Давным-давно, когда он и его брат Роберт были еще детьми и учились в Академии, они собирались с другими кур­сантами вокруг костра и весело горланили эту песенку. Сле­зы выступили у Ричарда от этого воспоминания, и он запла­кал. Впервые после гибели сына.

Когда священник приступил к проповеди, Ричард отвер­нулся. Что мог сказать о Марке совершенно незнакомый че­ловек? Священники вынуждены говорить штампами, а Ричар­ду меньше всего хотелось слышать сейчас какие-либо баналь­ности о Марке.