Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

Священник снова подошел к окну. Так где же от­вет? настоящая одержимость? бес? Он опустил глаза и покачал головой. Нет. Это невероятно. Пара­психологические проявления? Конечно. Почему бы инет? Сколько опытных наблюдателей описывало их. И те­рапевты, и психиатры. Например, Юнод. Но все дело в том, как ты преподнесешь эти проявления. Каррас опять вспомнил Ойстраха, его рассказ про шамана в горах Алтая. Шамана исследовали в больнице во время ле­витации. Незадолго до начала левитации его пульс участился сначала до ста, а потом и до двухсот ударов в минуту. Замет­но изменилась частота дыхания, поднялась температура. Его ненормальное состояние было тесно связано с физиологией. Оно было вызвано какой-то материальной силой или энер­гией.

Но в качестве доказательства настоящей одержимости церковь требовала иные внешние проявления, которые...

Каррас забыл формулировку и заглянул в книгу. Провел пальцем по странице и отыскал нужное место: «...достовер­ные внешние проявления, свидетельствующие о высшем вторжении в интеллект человека». «Есть ли это у Рега­ны?»—спросил себя Каррас.

Он прочитал строчки, которые отчеркнул для себя каран­дашом: «Изгоняющий бесов должен убедиться в том, что ни одно из проявлений не осталось незамеченным...»

Священник зашагал по комнате, перечисляя в уме при­знаки расстройства Реганы и пытаясь по возможности объяс­нить их. Он перебирал один признак за другим:

Невероятная перемена черт лица Реганы.

Частично вследствие болезни. Частично в результате пло­хого питания и ухода. Но скорее всего, решил он, из-за того, что лицо должно отражать психическую конституцию.

Невероятная перемена голоса.

Иезуит ни разу не слышал ее нормального голоса. Но да­же если он и был высоким, как утверждает мать, постоянный крик мог огрубить голосовые связки, и, следовательно, голос стал более низким. Дело было даже не в этом, а в удивитель­ной громкости голоса, которая физиологически невозможна. И все же, подумал Каррас, в состоянии возбуждения и в па­тологии огромная сила и напряжение мышц считаются нор­мальным явлением. Не может ли это относиться и к голосо­вым связкам?

Резкое увеличение словарного запаса и объема знаний.

Криптомнезия: сохранившаяся и отложившаяся в глуби­не мозга информация, полученная с первого дня жизни. У сомнамбул, а иногда и у людей, находящихся при смерти, эта подсознательная информация пробивается наружу с пора­зительными подробностями.

Она узнала, что я священник.

Регана могла догадаться. Если она читала главу про одер­жимость, то могла ожидать, что к ней пришлют священника. Юнг утверждал, что подсознательная интуиция и чувстви­тельность у истерических больных в десятки раз выше той, которую проявляют медиумы во время «чтения мыслей» и на сеансах спиритизма. Ведь «чтение мыслей» — это не что иное, как вибрации, незаметное сотрясение воздуха, идущее от че­ловеческих рук. Эти вибрации создают определенный рису­нок, он-то и является условным кодом для разных букв или чисел. Регана, угадав его профессию, могла «прочитать» и мысли священника. Она ведь наблюдала за его манерами, руками, могла почувствовать запах церковного вина.

Регана узнала, что у него умерла мать.

Всего лишь логический домысел. Ему уже сорок шесть лет.

«Помогите старому дьяцку...»

Католичество признает телепатию как реальное и естест­венное явление.

Раннее развитие интеллекта у Реганы.

Психиатр Юнг, наблюдая однажды случай раздвоения личности, обладающей якобы оккультными способностями, сделал заключение, что истерический лунатизм не только обостряет чувственное восприятие, но и повышает интеллек­туальные способности, так как новые, вторгающиеся лично­сти оказываются намного умнее первой. «Но все же,—уди­вился Каррас,—может ли констатация факта объяснить его?»

Внезапно священник застыл над столом. Его осенило, что намек Реганы на Ирода был гораздо тоньше, чем ему сначала показалось: когда фарисеи рассказали Христу об угрозах Иро­да, Христос ответил им: «Идите и скажите этой лисе, что я изгоняю бесов...»

Каррас взглянул на пленку с записью голоса и устало опу­стился на стул. Он прикурил еще одну сигарету... выпустил дым... и опять вспомнил братьев Бернеров и восьмилетнюю девочку со всеми признаками настоящей одержимости. Ка­кую же книгу могла прочитать девочка, чтобы подсознатель­но так правдоподобно симулировать симптомы? И, может быть, одержимые в Китае каким-то образом связывались с одержимыми в Сибири, в Германии, в Африке, ведь сим­птомы всегда были одинаковы?

«Кстати, твоя мать с нами здесь, Каррас...» Сигаретный дым поднимался вверх и возвращал Дэмьена в прошлое. Он откинулся назад, уставившись на нижний ле­вый ящик стола, затем выдвинул ящик и вытащил из него старую школьную тетрадь, тетрадь своей матери. «Обучение взрослого населения». Дэмьен положил ее на стол и с трепе­том пролистал. Алфавит, опять и опять алфавит. Потом про­стые упражнения:

Урок 4.

Мой полный адрес.

Между страницами она пыталась написать ему письмо:

«Дорогой Димми,

Я долго ждала тебя...»