Изображая зло. Книга 1

Виктория знала, что «железный детектив» бывает милым, когда спит, особенно если спит на её диване. Но и здесь, в полумраке паба он выглядел мило. За минувшие дни Александр сильно набегался. Под глазами залегли тени, напряжённые руки подрагивали, спину ломило. Наблюдая за ним с этой стороны, Виктория понимала, что язык отказывался назвать Кроули соперником, пусть даже и в шахматах. Шахматы вообще были ни при чём. Они просто не хотели уступать друг другу, хотя прошло уже более десяти лет со дня их знакомства. Привыкли спорить, отпускать колкости, тыкать на ошибки и играть в кошки-мышки. Но Виктория верила, что за всем этим фасадом кроется нечто совсем другое, нетронутое: забота, осторожность… нежность… Должен же существовать в мире хоть один человек, который бы сумел укротить жестокость и холодность Александра Кроули? И всё-таки бессмертная фрау Морреаф кое-в-чём была солидарна с детективом — в страхе оказаться поставленным на колени. В страхе, что кто-то другой сожмёт окровавленное сердце и разорвёт на куски. В страхе, что не станешь противостоять чужой воле, поскольку всё ещё… любишь.

Любовь гораздо более опасное чувство, нежели гнев.

Виктория пристально рассматривала уставшего, но не потерявшего настойчивости детектива и признавалась: лучше видеть его таким, чем лицезреть крах, терзаться жалостью и отвращением к павшей личности, когда-то сильной, а теперь ничтожеству.

— О чём вы думаете? — спросил Александр, поймав сосредоточенный взгляд женщины.

— О вас.

Честный, послушный ответ.

— Я не очень интересен.

— Наоборот.

— Почему?

— Потому что вы уникальный.

— Желаете взять в коллекцию?

— Зачем? Бабочка прекрасна, пока свободна. И потом, что значит моя коллекция? Всего лишь наблюдение за людьми.

— И манипулирование.

— На сей раз иначе.

— С Неми тоже было иначе? — случайно вырвалось у Александра.

— Нет. Я не любила Неми. Восхищалась, может быть. Любовалась. Если говорить о коллекции, то она была, пожалуй, лучшим экспонатом.

— Нисколько не сомневаюсь. Бессмертные не способны на любовь.

— Откуда вы знаете?

Неприятное состояние накрыло Викторию, будто её только что отвергли.

— Вы ничего не знаете о любви, Кроули.

— А вы знаете? — насмешливо огрызнулся тот.

— Пришлось узнать. И поверьте на слово, я бы не хотела испытать это чувство ещё раз.

Александр отвернулся, сознавая, что зашёл слишком далеко.

— Но ведь Неми не была вам безразлична, — зачем-то добавил он, хотя уже решил для себя закрыть тему. — Должно быть, это тоже проявление любви. Вы заботились о девушке.

— Представьте, — задумчиво произнесла Виктория. — Садовник сотни лет выращивал розы. Все цветы отчего-то были чёрного цвета, и садовник сам не понимал почему. Чёрные розы до ужаса ему надоели, но он продолжал за ними ухаживать, всё же надеясь на чудо, — губы женщины дрогнули. — Он поливал розы, оберегал их от холодов. Однажды его труды были вознаграждены: в саду расцвела удивительная белая роза. Не могу передать словами, насколько красив был этот цветок. Белая-белая. С тонким чудесным ароматом. Настоящее чудо. Подарок Всевышнего. Садовник впервые познал счастье. Он разговаривал с розой, ухаживал за ней. Но произошло несчастье: ночью в сад прокрался вор и сорвал белую розу. Она быстро завяла, так и не дав семян.

— И что сделал садовник? — поинтересовался Кроули.

— Он поклялся отомстить тому, кто отнял его сокровище.

Глава 9. Боги разрушений

Раньше видеоролики с беснующейся толпой выглядели комически в глазах Рида Картрайта. Он всегда считал это простой показухой, заранее спланированным представлением ради привлечения зрителей и наведения шороха в прессе. Но нет. Находясь в заполненном зале, где все вокруг занимались сущей вакханалией, Рид едва ли не физически ощущал стоявшее в воздухе напряжение. По совету фрау Морреаф он включил плеер. Музыка убивала посторонние звуки, и из-за этого, пожалуй, он казался единственным нормальным среди присутствующих.

Руки Меропы Эджворт взметнулись к потолку. Выбившиеся из-под платка короткие пряди, тонкая талия, худые ноги — всё это могло бы вызвать жалость, не будь её лицо таким сосредоточенным, а взгляд тяжёлым. Мероприятие контролировали ещё несколько типов, охранявших, по-видимому, лжепророка.

— Вот чёрт!

Потрясённый Рид быстро набрал сообщение напарнику: «Забери меня отсюда!»

Морган поджидал друга у выхода из здания.

— Что там? — полюбопытствовал агент.

— Ужас! — бросил тот, забираясь в машину.

Морган вдарил по газам, и через минуту агенты уже летели по шоссе в Лондон.

— Эджворт превращает людей в зомби! — воскликнул Рид, вытаскивая наушник из уха. — Приходят нормальные, а уходят вообще… никакие.

— Как это «никакие»?

— Видел бы, что они вытворяют!

Мужчина похлопал по карманам в поисках сигарет, но не нашёл.

— Убивать надо этих сектантов к чертям собачьим. Хреновы психологи, экстрасенсы, мать их!

— Всё так плохо?

— Они догола разделись, прикинь! Эджворт заставила их всю одежду снять!

— Ничего себе…

— Думал, не отпустят. Хорошо, что меня не заметили. И плеер пригодился.

— Я наблюдал за Эджворт. К ней репортёры чуть ли не каждый день приезжают.