Изобретатель парейазавров. Палеонтолог В. П. Амалицкий и его галерея

Скутозавры – бегемоты, гаттерии или сирены.

Иностранцевии – крокодилы.

Дицинодонты – кабаны.

Аннатерапсиды – выдры.

Хрониозухи – кайманы.

Двинии – утконосы.

Двинозавры, карпинскиозавры, котлассии – саламандры.

Понятно, что все они обитали в очень влажных местах.

Исследования геологов показали, что на территории Восточной Европы в конце пермского периода простиралась обширная, прорезанная реками низина. Растения ещё не имели развитой корневой системы и плохо скрепляли почву, поэтому устойчивых берегов не было, реки не формировали постоянных русел. Во время дождей они широко разливались, превращались в огромные мелководные озёра. Ивахненко назвал их «виэссами», от аббревиатуры v. s. s. (very shallow sea), то есть «очень мелкое море»[908].

Во время засухи виэссы пересыхали, распадались на отдельные озёра, которые зарастали хвощами. После притока воды опять становились морями, и так бессчётное число раз.

Судя по химическому составу горных пород, климат в Соколках был тёплым. Снежных зим, о которых писал Амалицкий, не было. Но сезоны действительно чередовались: зимой было тепло и влажно, летом жарко и сухо.

Мнение Амалицкого о происхождении захоронения оказалось близко к современным представлениям. Животные погибали во время засухи, когда пересыхали виэссы. В сезон дождей их остатки быстро захоранивались в песке и грязи, которые вода сносила со всей округи[909].

Примерно так образуются аналоги песчаных линз в африканской саванне. Когда наступает жара, реки высыхают. Животные собираются у сохранившихся лужиц и массово гибнут. Затем дожди переполняют сухие русла рек, течение несёт с собой тонны грязи, и в «костяных ловушках» – на мелях и в омутах – застревают трупы, которые тоже обрастают конкрециями и через миллионы лет, возможно, будут удивлять учёную публику.

Растительность в Соколках состояла преимущественно из голосеменных с тонкими перистыми листьями. В годы Амалицкого их считали глоссоптерисами. Позже палеоботаник Михаил Дмитриевич Залесский описал их как новый род пурсонгия (Pursongia amalitzkii), посчитав родственниками глоссоптерисов. Ещё позже выяснилось, что пурсонгии принадлежат совсем к другой группе растений – пельтаспермовым птеридоспермам.

Похожими были только листья: сами растения отличались, как ромашка и кактус. Пурсонгии напоминали небольшие кустарники в пару метров высотой, глоссоптерисы были стройнее и выглядели как небольшие деревья. Сходство листьев было связано, вероятно, с одинаковыми адаптациями к колебанию климата.

Причём пурсонгии не росли в Африке, а глоссоптерисов не было в Европейской России[910]. Получился казус: Амалицкий ошибся в определениях, его мнение о сходстве африканской и русской флоры оказалось неверным.

По словам палеонтолога Кирилла Юрьевича Еськова, ситуация любопытна с точки зрения истории науки. Она показывает, что даже ошибки могут приводить к выдающимся результатам[911]. Ведь благодаря ошибкам Амалицкий открыл потрясающее захоронение.

Ящеры Соколков тоже оказались не вполне африканскими. Например, скутозавры были своеобразной параллельной линией с южноафриканскими парейазаврами и миллионы лет развивались независимо[912]. Сильное внешнее сходство тоже возникло из-за одинакового образа жизни.

Зато моллюски в самом деле были одинаковыми. Когда палеонтолог Владимир Владимирович Силантьев изучал в Лондоне коллекции пермских раковин из Африки, то поначалу решил, что это наши образцы, забытые Амалицким. И только этикетки с надписью Karro убеждали, что раковины привезены из Африки. Сходство было потрясающим, и не только внешнее. У некоторых моллюсков изучили микроструктуру. Как минимум один африканский вид оказался точно таким же, как в России.

Так что полноценная реконструкция связей флоры и фауны пермского периода ещё очень далека от завершения. Работы здесь, как писал Амалицкий, «хватит на многих и на долгие годы»[913].

Репин И. Е. «Юноша в женском украинском костюме»

В. П. Амалицкий

Изображения двустворчатых моллюсков из рукописей В. П. Амалицкого. Рисунки А. П. Амалицкой

Профессор А. А. Иностранцев с учениками.

Стоят: В. П. Семёнов-Тянь-Шанский, П. А. Земятченский, Б. К. Поленов, Я. А. Макеров, К. К. Фохт, Н. И. Каракаш.

Сидят: Г. Г. Петц, Н. И. Андрусов, П. Н. Венюков, А. А. Иностранцев, В. П. Амалицкий, Ф. Ю. Левинсон-Лессинг

Визитная карточка В. П. Амалицкого

Большая Северая Двина. Село Троицкое. Фото В. П. Амалицкого

Сухона возле Опок. Фото В. П. Амалицкого

Река Сухона. Пороги в Опоках. Старинная открытка

Линза в Соколках. Вид до начала раскопок. Фото В. П. Амалицкого

Участники Международного геологического конгресса 1897 года. Верхний ряд: А. А. Иностранцев, А. П. Амалицкая, Ф. Н. Чернышёв. Нижний ряд: В. П. Амалицкий, А. П. Карпинский, М. В. Павлова

Из журнала «Осколки» (№ 35 за 1897 год)

Из «Петербургской газеты» (№ 236 за 1897 год)

Из газеты «Петербургский листок» (№ 232 за 1897 год)

Из газеты «Новое время» (№ 7719 за 1897 год)

Из журнала «Осколки» (№ 35 за 1897 год)

Жители севера. 1898 год. Фото В. П. Амалицкого