К югу от Авалона

В конце концов даже Рэбиоту это надоело и он заявил, что отправляется спать, а копы могут увозить клиента. Едва за ними закрылась дверь, я взлетел по лестнице, облачился в пижаму и юркнул под одеяло. Завтра с утра мне предстоял более интересный и намного более трудный разговор.

– Нет, я категорически против того, чтобы вы беспокоили мою маму! – вначале Алистер Толмадж попытался захлопнуть входную дверь, но когда я ловко отпихнул его хорошо разученным полицейским приемом, кинулся держать оборону в гостиной.

На часах было всего восемь утра, и я рассчитывал застать молодого человека врасплох. Он и правда был облачен в майку и пижамные штаны и еще не до конца проснулся, но мгновенно включил режим бультерьера.

– У мамы была тяжелая ночь. Она только недавно уснула под действием лекарств.

– Вообще-то миссис Толмадж сегодня утром сравнительно неплохо себя чувствует, – подала голос полногрудая женщина в медицинской форме. – Мы хорошо позавтракали, съели целое яичко и половинку авокадо, а сейчас она попросила принести ей газету.

Алистер бросил на сиделку убийственный взгляд, но он разбился о ее профессиональный оптимизм.

– Послушайте, Алистер, мы с мисс Бальтазар пришли сюда как частные лица. Всего-то хотим, чтобы ваша мать уделила нам немного времени. Вы можем уйти и вернуться с агентом Рэбиотом, тогда разговор уже примет официальный характер. Он даже может выписать официальный ордер на допрос вашей матери в качестве свидетеля.

– Вы не посмеете, – возмутился Алистер.

– Еще как посмеем. Когда речь идет о похищении и убийстве.

– Вы же не думаете, что моя мать может иметь какое-то отношение к смерти этого… ну, постояльца. И причем здесь похищение?

– Мы не будем тут стоять и препираться с вами вечно. Выбирайте – или мы вдвоем или ФБР.

– Хорошо, – Алистер поколебался мгновение. – Но не больше десяти минут. Мама быстро устает, что бы ни говорила мисс Ковальски. И я буду присутствовать при разговоре. Только накину на себя что-нибудь. Следуйте за мной.

Вслед за Алистером мы поднялись на второй этаж в просторную и светлую комнату с видом на море. Впечатление портил только нестерпимый запах лекарств и больного человеческого тела, который пропитал помещение, поскольку все окна были плотно закрыты.

На кровати, подпертая со всех сторон подушками, полусидела пожилая женщина в огромных очках и с интересом читала газету. Увидев нас, она отложила ее на одеяло и я с удивлением отметил, что раскрыта она была на разделе спорта.

– Алистер, дорогой, у меня гости? – спросила она тихим, но ясным голосом. У Сильвии Толмадж был неестественный румянец на бледных щеках и слегка болезненная одутловатость, но в целом она выглядела спокойной и умиротворенной. Короткие седые волосы были вымыты и аккуратно причесаны, как я решил, стараниями сиделки. Бледно-голубые глаза, окруженные сетью морщин и серой тенью, глядели с живым интересом. Я бы подумал, что миссис Толмадж выглядит неплохо для своих семидесяти, если бы не подозревал, что ей на самом деле лет на пятнадцать меньше.

– Присаживайтесь, молодые люди. Попробую угадать: вы какой-то новомодный доктор, которого мой сын заманил к нам на остров, а это ваша ассистентка?

– Нет, мэм. Меня зовут Дуглас Стин, я частный детектив, а это мисс Бальтазар, она консультирует ФБР. Мы пришли расспросить вас об обстоятельствах рождения Алистера. Если точнее, мы подозреваем, что он является на самом деле Джесси Кэрриганом, похищенным в марте 1933 года.

Глава 49

– Какая чушь! – выкрикнул Алистер. – И вы посмели явиться сюда с этими нелепыми обвинениями. Немедленно убирайтесь.

– Алистер, милый, перестань буянить, – улыбнулась Сильвия Толмадж. – Конечно, это полная ерунда. Он мой сын, а никакой ни Джесси Кэрриган. С чего у вас вообще появились такие нелепые фантазии?

– Доктор, который осматривал ребенка после рождения, оставил его описание в медицинской карте. В частности там говорится о родимом пятне под правой лопаткой. У Алистера оно есть.

– И это все? Да мало ли в мире детей с родимыми пятнами на спине? Я даже не была знакома с Кэрриганами. Люди совершенно не моего круга. Мы с отцом Алистера познакомились в театре. Я там танцевала, а Бен занимался декорациям. На самом деле он был великолепным плотником, просто мастером от бога. Мы поняли, что нас случайно… занесло в этот мир богемы. Мы поженились и уехали в Шотландию, где жила моя родня. Там Бен открыл свое дело. Мой дорогой Бен…

– Но вы гостили здесь, в этом доме. До того, как выйти замуж. Вы были одной из протеже Сент-Джона, не так ли?

– Да… это вам мой сын рассказал? Мне очень нравилось на Тире. Это были дни беззаботной молодости… Тут все были молодыми, красивыми и талантливыми. И верили, что мир принадлежит нам. Я хотела снова пережить это чувство… прежде, чем умру.

– Раз вы жили тут, то наверняка были знакомы с Гарретом и Барбарой Фэншоу. И Кэрриганами, которые у них гостили.

– Может, нас мельком и представили, – раздраженно сказала умирающая. – Но Алистер определенно мой сын! Он похож на Бена, как две капли воды.