К востоку от Берингова пролива

У морского котика и калана, при многих различиях (так, первый из них относится к ластоногим млекопитающим и совершает далекие миграции, второй — представитель хищных, точнее, куньих, и большой домосед), есть одно важное общее качество — ценный мех. Поэтому и судьбы этих животных оказываются такими схожими.

В июне 1786 года к северу от Алеутских островов были открыты два острова. Обнаружил их штурман Гаврила Прибылов и назвал их островами Св. Павла и Св. Георгия. Потом они стали называться островами Прибылова. Здесь тоже жили каланы и песцы, но главным богатством суши оказались громадные лежбища котиков, или, как их еще называют, морских котов. Островные пляжи были заполнены, местами даже забиты ими. Рыжими пятнами выделялись в этой массе громоздкие фигуры секачей — взрослых самцов, чернели новорожденные малыши, виднелись компании «холостяков» — самцов-подростков. Масса находилась в постоянном движении. Мелькали в воздухе ласты — животные обмахивались ими как веерами, там шла схватка секачей, там пробирались в море или возвращались с кормежки самки. На лежбищах не затихал гул. Он превосходил по силе рокот прибоя, был слышен издали, и издали ухо различало в нем рев секачей, гортанные крики самок, звонкое детское блеяние «черненьких».

Уже через два года после открытия островов промышленники вывезли отсюда почти сорок тысяч котиковых шкур, а через полвека, в 1834 году, — больше двух миллионов. Известно также, что еще 1867 году, при продаже Аляски, на этих лежбищах собиралось около трех миллионов «котов».

Дальше можно повторить уже рассказанную историю каланов. В 1910 году на островах удалось насчитать лишь 130 тысяч животных. Стало очевидным, что лежбища угасали.

Изменения к лучшему начались в 1911 году, после того как было подписано международное соглашение об охране котиков. В последние годы численность их достигла здесь полутора миллионов, и это, следовательно, крупнейшее лежбище в мире. На островах Прибылова теперь заготавливается в год около ста тысяч котиковых шкур — такова главная местная индустрия.

Известно уже немало случаев спасения видов (или подвидов, отдельных рас) животных, находившихся на грани исчезновения, возвращение их почти что с того света. Одним из примеров такого рода может послужить история алеутской казарки.

Этот гусь — один из самых мелких подвидов канадских казарок — когда-то был широко распространен на Алеутах. Но затем песцы, которых здесь расселяли, и серые крысы, попавшие сюда «безбилетниками», истребили казарок на всех островах, кроме одного. Счастливым исключением оказался Булдырь, небольшой островок длиной в девять и шириной в пять километров. «Весь он состоит из гор и окружен каменным утесом», — писал о нем русский мореплаватель Г. А. Сарычев. В 1962 году на Булдыре насчитали около трехсот казарок. Бедственное положение подвида заключалось в его крошечной гнездоврй области и малой общей численности.

В следующем году орнитологи поймали здесь шестнадцать гусят и перевезли их на одну из научных станций в штате Колорадо. Часть выращенных птиц затем передали другой станции — Патуксентской, расположенной близ Вашингтона. Казарки в неволе успешно размножались. Одновременно на Амчитке, Агатту и на других островах, когда-то заселенных казарками, отлавливались песцы и крысы: шла подготовка к возвращению пернатых на их прежнюю территорию.

В 1971 году семьдесят пять птиц, привезенных из Патуксента, впервые были выпущены на Амчитке. Последний этап работы начался весной 1976 года. Шестьдесят казарок, выращенных в неволе, опять доставили самолетом на Амчитку; из них десять пар выпустили здесь в мае в надежде, что они загнездятся, остальных — в августе, в преддверии отлета. «Поводырями» же зоологи подпустили к ним несколько диких казарок, специально для этого пойманных на Булдыре.

Судя по первым наблюдениям, опыт идет успешно. Растет и «страховой фонд» — стая казарок, содержащихся в неволе.

Остров Кадьяк — самый крупный в заливе Аляска, да и вообще на юго-западе Аляски; его длина около 170 километров, ширина — около девяноста. На севере острова есть еловые леса, на юге заросли ивняков и ольшатники перемежаются с тундрой и лугами. В море у берегов показываются киты, нередки тюлени и каланы. На острове были акклиматизированы вапити (олень, похожий на нашего марала) и другой олень — ситкинский. Здесь организован заказник.

Остров — колыбель Русской Америки. С ним связаны имена Шелихова и Баранова; первый начинал обживать эту сушу, второй основал здесь Павловскую крепость — теперешний городок Кадьяк. В городе многое напоминает о тех днях: названия улиц (Баранов-стрит, Кашеваров-стрит), старинное бревенчатое здание — теперь в нем музей Баранова, — звон колоколов православной Воскресенской церкви и даже русская речь у бензиновой колонки.