Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

И в тела десятка свалившихся от игл полицейских тут же впились сотни таких же игл, но бьющих прицельно в корпуса и головы, разрывая плоть, превращая прочные с виду доспехи в решето. Вокруг полетело мясо и кровавые ошмётки. Армейский скорострел в работе — страшная штука, особенно на пятиметровой дистанции. Стреляли девчонки не только по упавшей недогруппе захвата, огонь вели и по колонне гвардейцев, откуда раздались вскрики и ответный огонь. С нашей стороны тоже были вскрики, но пока я не мог оценить масштабы, паля из-за колеса (та ещё преграда для иглы) из ручного AEG-шника.

— Я сейчас взорву грузовики, мать твою Орейро! — заорал я, чувствуя, что ещё чуть-чуть и сорву голос. — Все поляжем! Прекратили огонь, придурки!

Меня услышали. Помещение-каверна-тоннель маленькое, акустика хорошая. Раздались крики среди гвардейцев, и секунд через пять в воздухе повисла тишина. Зловещая тишина.

— Потери? — бегло бросил я.

— Трое ранены, но могут сражаться, — тут же отчиталась Афина — когда она успевает всё контролировать? — Одна — не сможет, тяжёлая, сейчас перевяжем, что дальше — не знаю. А Берта — всё.

Я ругался. Громко, матерно, и плевать, что про себя. Я! Не уследил! Из-за меня погибла наша! Девчонка! Своя! То, что эти идиоты тупые пошли на заклание — мне жаль, но я не мог повлиять на их идиотизм. Здесь же, вокруг, те, кто поехал со мной добровольно, доверив себя под моё командование. А значит, отвечаю за них я и только я. Чёрт возьми, только бы подольше не отпускал адреналин! Не смогу командовать, если «накроет», как тогда, во время вендетты! Я ещё нужен девочкам — только я смогу хоть как-то решить вопрос.

— Сеньор Шимановский! Вы открыли огонь по представителям специальной полиции округа Альфа-Аделина! — раздался голос, так же как и я, насильно приведшего себя в порядок лейтенанта Орейро. Сукин сын тоже был в шоке от событий, и вогнал себя в транс наподобие моему: «Надо командовать и решать вопрос, отрефлексирую потом».

— Сеньор лейтенант, я испанским языком предупредил, что мы будем стрелять! — как можно спокойнее ответил я. — То, что вы не вняли и не поверили — от меня не зависело! А сейчас я снова предупреждаю вас, что взорву грузовики к чёртовой матери, если вы снова попытаетесь открыть огонь!

— Вы идиот?

Это он мне? ОН? МНЕ?

— Я? Нет, сеньор, я в норме. А вот что с вашим рассудком — не берусь сказать. У вас точно не все дома, раз вы отдали приказ стрелять в ангелов.

— Я не отдавал приказа стрелять в ангелов! — сорвался на визг лейтенант — его эмоциональную защиту, наконец, прорвало. Вендетта она такая, сквозь любой щит проникнет своими липкими устрашающими щупальцами. — Вы первые открыли огонь!

— По конечностям ваших тупых подчинённых, считающих себя пупом Венеры, сеньор! — парировал я, молясь удержать разговор как можно дольше. Пока мы ругаемся словами, винтовки не стреляют и люди не гибнут. — В нашу девочку ваши орлы стреляли прицельно и целенаправленно! И тот из вас, кто это сделал, будет со временем казнён, и это вне моей власти!

— Твари! — снова визг. После которого сеньор лейтенант вновь взял себя в руки. — Даю вам пять минут. Складываете оружие, ложитесь лицом в землю, после чего мы обязуемся не убивать вас, а аккуратно пакуем и везём на базу. До выяснения. Если не согласны — открываем огонь на поражение, и катись к чёрту со своими фургонами, ты блефуешь!

— Группа-один — группе-три, у нас гости. Броневики специальной полиции… — ожила рация, общий канал.

— Группа-один — группе-четыре…

— Девочки, никакого сопротивления! — успел я выкрикнуть до того, как кровожадная Камилла отправила бы их на смерть. — Группы два, три и четыре, не сопротивляться! Выполнять все требования гвардии! ВСЕ-ВСЕ требования гвардии!

— Есть выполнять требования… — начали отчёт девочки.

Дальше мы, сжав от злости кулаки, слушали, как девчонок подрезают, вышвыривают из машин, пакуют и бьют. Группу-два спеленали профессионально, без эксцессов, группу-три били, зачем — не знаю, потом выясню и решу вопрос с напавшими, а вот звуки с линий группы-четыре мне не понравились совсем. Там стреляли, и связи с девочками по понятным причинам не было.

Вот тебе бабушка и Юрьев день! Наша хвалёная «подписка», долженствующая прикрыть в случае любой опасности и нападения, повязана за пять минут, как стайка слепых котят.

«Собрался перевороты и революции устраивать, Шимановский?» — не мог не смолчать мой бестелесный критик.

— Шимановский! — А это голос лейтенанта. Злой, но довольный и самоуверенный. — Мы повязали всех ваших шлюх из поддержки! Все три ваших грёбанных взвода! Помощи не будет! Сдавайтесь по-хорошему!