Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

— Так задача-то не из лёгких, — улыбнулся и пожал плечами я. — А ты — волшебник, я убедился. Найдёшь и людей, и оборудование.

— Опять всю ночь работать… — пробурчал он, но не всерьёз, лишь бы поворчать.

— Сто тысяч золотых империалов… — парировал я.

— Хорошо, будет тебе трансляция. — Теперь улыбнулся он. Мечтательно-предвкушающе. Нет, не о золоте, а о мощи и грандиозности задачи, которую предстоит решить за ограниченное время. Чел повёрнут на своей работе, любит её и готов к трудовым подвигам, если их правильно подать и замотивировать. — Могу начинать?

— Конечно. Сильвия… Она тут самая главная, — кивок за спину, где моя белокурая подружка на повышенных тонах разговаривала с неизвестным мне абонентом (или папа, или дон Родриго, глава их СБ), — сказала местному управляющему тебе всячески содействовать. Если на горизонте появятся препоны, докладывай ей, она обещала ему сломать ноги, и он догадывается, что это была не бравада.

— Понял! — Жан-Поль взял под несуществующий козырёк, развернулся и почти что побежал к выходу. И у него эти сутки выдадутся горячими.

Я стоял и думал о бренности бытия и о том, что делать дальше, в смысле за что хвататься. Марсиане не подкачали, трансляция будет, звук настроим… Что ещё я мог упустить? Откуда может быть удар? И вдруг услышал за спиной голос:

— Умеешь ты исполнителей подбирать. — В голосе белая, но зависть.

Обернулся. Сильвия. Договорила с абонентом и тихо подошла. Встала чуть поодаль, смотрела на спину оператора, воодушевлённо переговаривающегося с кем-то через связь, размахивая при этом руками.

— Не поверишь, но конкретно его я случайно нашёл. Даже не думал о людях его профессии и не собирался специально искать. Просто повезло.

— Что ж, и так бывает. — Она пожала плечами и указала мне на сцену. — Хуан, у нас мало времени. А работы до чёрта.

Как я её обожаю!

* * *

Звук не шёл. Вот совсем. Так бывает. Хочешь, чтобы было хорошо и круто, а выходит так себе. Вроде и ты поёшь не лажаешь, и музыка драйвовая, а в душе всё переворачивается от боли за бесцельно выкинутые на организацию концерта средства. И средства зрителей, что уже заплатили за билет немалые деньги — средняя зарплата по Альфе с поправкой на то, что работающие — русский сектор, составляют пятьсот-тысячу империалов. Есть и гораздо больше, но основной, массовый зритель завтра будет не из самых обеспеченных слоёв общества.

— Карена добавь! Блин, не слышно же низкие! — Это Хан, Диме, в переноску по внутренней нашей связи. Ребята отчаянно пытались помочь настроить звук, как видели и чувствовали они, но сценического опыта у «Алых парусов» было кот наплакал, а стадионный концерт будет впервые. У Димы как ни крути опыта больше, особенно стадионного.

— Хан, если ещё чуток добавить низких, в первой «трёшке» танцпола посадим всем перепонки нафиг! — парировал Дима, стараясь быть обходительным и спокойным, не нервным, хотя он тоже был на грани. — Ты учти, сейчас зал пустой, завтра тут будет толпа. Одетая. И мясо, и одежда которой будет поглощать звук. Как ты думаешь, какие частоты лучше поглощаются?

— Но…

Я не слушал их перепалку — зачем лезть в то, чего не понимаешь и в чём не разбираешься? И своих заморочек хватает. Но было грустно.

— Парни, сыграйте что-нибудь с упором на низкие! — отрезал Дима, устав спорить с Ханом и Кареном. — Мать, нам надо настроить эти грёбанные низкие!

— Парни, играем! — закрыл я прения. Когда надо работать — минимум разговоров, максимум дела. Времени мало, а парням дай только выразить эмоции. — «Бойцовский клуб», Фудзи, начинай!

— Есть, командор! — Это Наото в переноску на лице — сцена большая, на возвышении, где стояла ударная, он от меня далеко. После чего почти сразу пробил начало интро, ударная партия, по окончании которой я вступил своей гитарой, окончательно закрыв тему. Работать надо а не спорить.

…Ёкарный бабай, хоть на суку удавись! Вот это скрип из динамика!..

«Бойцовский клуб» прогнали два раза. Играли хорошо, и второй раз звук был даже лучше первого. Но — недостаточно лучше.

— Мальчики, перерыв, — услышали мы голосок Сильвии. — Покурите кто курит, сходите по личным нуждам, через четверть часа возвращаемся и продолжаем. Хуан, а ты подойди.

Парни вымученно застонали, Хан и Карен сняли с плеч ремни гитар и потянулись к спуску за кулисами — нам показали, что наш вход и выход будет отсюда, просто рабочие пока ещё стучат там молотками. Я же, сняв свою малышку, снова спрыгнул в зал как есть.

Свет поле не озарил, как в прошлый раз, хотя точно знаю, светорежиссёр на мете и химичит с рампой. Некоторые его решения мне даже понравились — расходящиеся разноцветные лепестки в такт ритму… Но на сей раз Сильви освещения не попросила. А потому, ослеплённый рампой, я не сразу увидел это душераздирающее зрелище.

Ну, душераздирающим оно было не для меня, для меня комичным. Но для других действующих лиц, ДРУГОГО действующего лица, это была крайняя степень унижения, с которым, с унижением, лицо ничего не могло поделать.