Кабинет доктора Либидо. Том VI (Н – О – П)

Источником вдохновения для П. по-прежнему служили женщины. Еще будучи проездом в Киеве 21 января 1821 П. познакомился с Каролиной Собаньской (1794–1885), урожденной графиней Ржевуской. Новая встреча в Одессе возродила возникшее у него чувство. К. Собаньская и ее младшая сестра Эвелина Ганская, впоследствие — жена О. де Бальзака, блистали какой-то загадочной красотой, выделявшей их из общего круга. От своих родителей — польского графа и пленной гречанки — К. Собаньская унаследовала коварный нрав и склонность к авантюрам. Она покинула мужа-старика и с 1821 открыто сожительствовала с начальником южных военных поселений генерал-лейтенантом И. О. Виттом. Романтический ореол роковой женщины (франц. la femme fatale) чрезвычайно притягивал П., однако он не пользовался взаимностью. «Одесской Клеопатре»

 льстило внимание молодого поэта, но она не выделяла его из числа прочих поклонников, среди которых был сам Адам Мицкевич.

Уязвленный П. до конца дней не смог залечить сердечную рану. За несколько месяцев до своего венчания, 2 февраля 1830 П. написал К. Собаньской по-французски: «Сегодня 9-ая годовщина дня, когда я вас увидел в первый раз. Этот день был решающим в моей жизни. Чем более я об этом думаю, тем более убеждаюсь, что мое существование неразрывно связано с вашим; я рожден, чтобы любить вас и следовать за вами — всякая другая забота с моей стороны — заблуждение или безрассудство; вдали от вас меня лишь грызет мысль о счастье, которым я не сумел насытиться. Рано или поздно мне придется все бросить и пасть к вашим ногам».

В записке, отосланной в тот же день позднее, П

. укоряет бессердечную возлюбленную: «В вас есть ирония, лукавство, которые раздражают и повергают в отчаяние. Ощущения становятся мучительными, а искренние слова в вашем присутствии превращаются в пустые шутки. Вы — демон, то есть тот, кто сомневается и отрицает, как говорится в Писании».

Конечно, П. и представить себе не мог, что К. Собаньская была агентом политического сыска, успешно выполнявшей поручения своего шефа И. О. Витта. Позднее она впала в немилось царя Николая I и была выслана из России. Многие исследователи считают, что именно К. Собаньская является той самой «утаенной любовью» П

., которую он зашифровал в своем Донжуанском списоке под инициалами NN. Поэт посвятил К. Собаньской известные стихотворения «Простишь ли мне ревнивые мечты», «Что в имени тебе моем?» и др.

Серьезным увлечением П. в Одессе стала Амалия Ризнич, двадцатидвухлетняя супруга богатого сербского коммерсанта Ивана Степановича Ризнича. По воспоминаниям профессора Ришельевского лицея К. П. Зеленецкого: «Госпожа Ризнич была итальянка — полунемка, с небольшой примесью еврейской, может быть, крови. Это смешение дало замечательный тип красоты». Она прибыла в Одессу весной 1823, немногим ранее П. Дом Ризничей всегда был открыт для гостей. Хозяйка вела себя смело и раскованно, обожала карты и развлечения. Предпочитала экстравагантные туалеты: мужскую шляпу и длинное платье, которое, по слухам, скрывало слишком большие ступни ног.

По некоторым данным, к моменту знакомства с П

. А. Ризнич находилась на втором или третьем месяце беременности. Тем не менее, вокруг нее всегда вился рой поклонников. После рождения ребенка, ревнивый муж отослал А. Ризнич к родителям во Флоренцию, где она умерла летом 1825. П. посвятил А. Ризнич стихотворения «Простишь ли мне ревнивые мечты», «Все кончено: меж нами связи нет», «Ночь», «Для берегов отчизны дальней…", ряд строф «Евгения Онегина» и др. Некоторые исследователи также приписывают ее памяти пушкинские строки «Под небом голубым…»

Осенью 1823 П. впервые увидел Елизавету Ксаверьевну Воронцову (1792–1880), урожденную Браницкую. Она была женой его непосредственного начальника генерал-фельдмаршала М. С. Воронцова. Е. К. Воронцова появилась в Одессе через два месяца после прибытия П. С первого раза близкого знакомства не получилось. Элиза, как часто называли Е. К. Воронцову, редко бывала в свете. Она вынашивала второго ребенка, к тому же П. в этот период был сильно увлечен А. Ризнич.