Кадеты и юнкера в Белой борьбе и на чужбине

Имея прекрасный личный состав, мы будем иметь и флот, который, в случае нужды, государство сможет и отремонтировать, и построить, и купить в более короткий срок. Личный же состав не купишь ни за какие деньги. Каждый потерянный день ставит государство все в более и более тяжелое положение, и особенно относительно того момента, когда оно найдет нужным восстановить свои поруганные часть и достоинство и иметь вес в международном масштабе.

Все вышеизложенное приведено мною на тот предмет, дабы дать возможность Вашему Превосходительству ознакомить с мыслями рядового плавающего морского офицера Добровольческой армии всех тех лиц, стоящих у кормила власти, кои судьбой призваны в настоящее время вести наше Отечество по пути возрождения; а также и тех руководителей государственной казны, которые в порыве государственного патриотизма, сберегая деньги, не знают, что для первого лишь выпуска морских офицеров нужно минимум три года. Потому каждый день промедления вызывает излишнее торможение в росте государственной мощи; а значит, и отдаляет момент, когда Родина наша займет подобающее ей место среди других держав Европы. Старший лейтенант Машуков».

Во дворце на Екатерининской улице города Севастополя, в большом кабинете Командующего Черноморским флотом, за письменным столом сидел сухощавый, бронзовый от загара брюнет, с энергичным лицом, смелый и прямой контр-адмирал Саблин[233] и разбирал рапорты и бумаги.

Утреннее солнце сквозь желтые шелковые занавески золотило всю комнату янтарным полусветом и вносило радостное, бодрое настроение в душу адмирала. В эту счастливую минуту, по докладу молодого флаг-офицера, был приглашен в кабинет старший лейтенант Машуков, только что прибывший из Таганрога.

– Здравствуйте, Николай Николаевич, чем могу быть вам полезен? – спросил его Командующий флотом.

– Ваше Превосходительство, – ответил Машуков, – вы любите Морской корпус и желали бы его открытия?

– Да, я очень люблю Морской корпус и для него готов на все. Что же нужно для его открытия?

– Деньги, Ваше Превосходительство.

– Много?

– Так точно, много! Надо застеклить одно крыло главного здания, настлать паркет, навесить двери, провести освещение, водопровод, отопление и установить динамомашины.

– Много я не могу, – ответил адмирал Саблин, – у меня в распоряжении всего сто тысяч рублей, но все, чем я располагаю, я отдаю вам на Морской корпус.

И, не теряя ни минуты времени, он взял бланк Командующего, написал предписание казначею порта о выдаче старшему лейтенанту Машукову 100 000 рублей. Радостный и довольный, благодарил Машуков адмирала, а затем продолжал:

– Есть еще одна просьба, Ваше Превосходительство. Так как прием должен быть срочный, а достраивать корпус будут сравнительно долго, то поместить гардемарин и кадет придется сперва в офицерских флигелях. Там будут их классы и спальни, а столоваться им уже негде.

Так я полагаю просить, Ваше Превосходительство, не найдете ли возможным уступить корпусу во временное пользование личную вашу резиденцию – дачу «Голландию», в которой мы устроили бы столовую и кухню для питания двух рот и служащих, которым негде было бы столоваться.

Адмирал Саблин взял другой бланк, написал приказ, что летняя дача Командующего Черноморским флотом с садом и службами переходит во временное пользование Морскому корпусу. И, подписав его, передал Машукову.

– Вот, – сказал он, – для Морского корпуса мне ничего не жалко, ему я готов отдать все; вот вам деньги, дача, орудуйте, и желаю вам успеха.

Машуков сердечно поблагодарил, откланялся и, окрыленный радостным порывом творчества, полетел в казначейство, где получил 100 000 рублей, оттуда в порт, к главному строителю Севастопольского порта полковнику Заборовскому[234]. Передал ему все эти деньги, просил теперь же составить смету на все нужные корпусу работы и спешно начать их.

В одно июльское утро 1919 года из Новороссийска, со своим рапортом, прибыл в Таганрог старший лейтенант Машуков. С портфелем, туго набитым проектами, расчетами, сметами и донесениями, шел он бодрой, молодой походкой по улицам Таганрога и, дойдя до перекрестка, вошел в дом – канцелярию Главнокомандующего, генерала Деникина. Там его обступили контр-адмирал Тихменев[235] – помощник начальника Морского управления, капитан 2-го ранга Пилипенко[236] – по финансовой части и Пашкевич[237] – начальник Оперативной части. Все очень сочувственно отнеслись к Машукову, к его мечте – открыть корпус в Севастополе, обещали свое содействие.

Дверь отворилась, и Машуков вошел. В просторной комнате, на стуле за столом, сидел высокий, ширококостный, крепкий сибиряк, одетый в защитного цвета рубаху-гимнастерку, со вшитыми на плечах золотыми погонами с двумя черными орлами. Талия охвачена широким желтым кожаным поясом, на нем кобура с револьвером.