Кай и Герда

В свои тридцать два года молодая женщина побывала неудачно замужем, защитила кандидатскую диссертацию по биологии, и имела лицензию ветврача. В основном, её пациентами были лошади, а клиентами тренеры. Рената любила цирк и цирковых животных, хотя, чаще всего, они вызывали у нее чувство жалости. Особенно больно было усыплять безнадежно больных животных, которые получили тяжелые ранения от людей. А с другой стороны, вытащенное с того света живое существо радовало ее и наполняло жизнь особым, только ей понятным смыслом. Ради этого она и занималась с больными животными. Отец Ренаты, шестидесятилетний вдовец Свен Одегард держал магазин спортивных товаров в Скёйене и специализировался на рыболовных снастях. Кроме того у него можно было купить лыжи, коньки, хоккейные клюшки всех видов, шайбы, мячи и ракетки. В межсезонье продажи падали, и он справлялся в магазине один, но ближе к началу сезона рыбной ловли Свен нанимал женщину для работы на кассе. Рената любила отца, и в свой выходной тоже помогала ему в магазине как могла. Это было для неё и сменой обстановки и радостью общения. Они абсолютно доверяли друг другу. Если Свен задерживался или собирался остаться ночевать в магазине, он обязательно предупреждал Ренату по телефону, чтобы она не волновалась. Господин Одегард знал о новом увлечении Ренаты и не испытывал восторга по этому поводу, но не подавал виду: пусть будет, что будет. Они только к восьми часам вечера добрались до дома Одегардов. В окнах на восьмом этаже не было света, “амазон” не стоял во дворе – отец сегодня уже не приедет. Карл уже не раз оставался ночевать у Ренаты. Эта девушка, красивая, образованная и строгая, так страстно откликалась на его поцелуи и ласки. Он влюбился в неё как мальчишка в красавицу-фотомодель и то, что она ответила ему взаимностью значило для него очень много. Она не обладала внешностью модели, высоким ростом и длинными ногами, в ней было в меру всего, она просто была милой и любимой. Теперь, когда кошелек Карла благодаря “Стину и Строму” поправился в размерах, он стал покупать Ренате цветы и дорогие книги, мог сводить ее в приличный ресторан. При этом Карл старался не выглядеть нуворишем, и деньги тратил осторожно. Его главным богатством были не красота и наличие средств, а обаяние, артистическое и повседневное, унаследованное от отца и матери.

– О чем задумался? – спросила Рената, выходя из кухни.

– Разглядываю твою библиотеку. Тут столько книг о животных!

– Я сама себе завидую, а посидеть с книжкой не всегда удается. Мне иногда кажется. что я себе не принадлежу, на работе я нужна подопытным крысам, моим лошадкам, электронному микроскопу, дома – тебе или отцу, в результате у меня нет времени на книги. Ох, надо проверить, не горит ли наш ужин, вот видишь, на это тоже нужно время. Девушка встрепенулась и убежала на кухню. Сегодня она хотела побыть с ним вдвоем, к черту все эти рестораны и кафе, в которых иногда чувствуешь себя подопытной крысой: а что это они принесли на ужин? Чем так красиво помазали тарелку? Это, действительно можно есть? Рядом сидят чужие люди, смотрят, что тебе подают. Сегодня так не будет. Только он и она. Она улыбнулась своим мыслям, и перевернула на сковороде телячьи отбивные. Соус уже готов, его надо перемешать, как следует и можно подавать. Она мелко порезала зелень на дощечке и посыпала ей вареный картофель, добавила в блюдо соус. Достала из холодильника бутылку белого немецкого рислинга, потом передумала и взяла красное, “берег Роны”. Часы показывали уже половину десятого, вечер перешел в ночь.

Раздел 18

Герда. Паническая атака

Кай не пришел в десять вечера, как обещал. Я сижу на кухне с бутылкой шампанского и дрожу от страха. Я боюсь, что с ним что-то случилось, что его арестовали, что наша старенькая малолитражка опять попала в аварию. Я клюю носом и засыпаю на несколько минут, затем снова просыпаюсь, и накручиваю себя. Выглядываю в окно, в свете фонаря видно, как ветер несет снежную взвесь. Прогуливаются парочки, крепко выпившие в кафе, чью-то машину заносит снегом. Я снова засыпаю, просыпаюсь в кресле в три часа ночи, перестаю ждать Кая и перебираюсь в свою постель. Он приходит только в десять утра.

– Извини, что так получилось. Я выпил у Ренаты, поздно уже было ехать. Хочешь, Новый год мы проведем вместе?

– С тобой могло что-то случиться. Мне уже несколько дней страшно, а ты не понимаешь? – я перехожу на крик, но вспоминаю про соседей и умолкаю. Отворачиваюсь лицом к стене и сдерживаю слезы.

– Ну что ты заводишь себя? Разве я когда-нибудь подводил тебя?

– Только что подвел! Обещал быть со мной на Рождество.

– Ты что, уж не ревнуешь ли? – брат тормошит меня.

– Нет, Рената хорошая. Я радуюсь за вас, дурачок. Там шампанское еще осталось… Он идет на кухню и наливает шампанское в чайную чашку, потому что лень доставать из коробки бокал.

– За новую жизнь! – он выпивает и усаживается в кресло.

– Значит, вы летите в Неаполь? И когда же мы встретимся?

– Я позвоню тебе в гостиницу, как только получу причитающиеся нам деньги.