Как Бог съел что-то не то

– Напитки! – выкрикнула миссис Хеммонд.

И перед Анной появился бокал с напитком. Она решила, что это джин. Анна не очень любила джин, но все-таки выпила. Затем официант принес блюда. Настроение Анны улучшалось по мере того, как она расправлялась с солидным куском курятины. От нее не требовалось участвовать в разговоре: миссис Хеммонд и Дикки обсуждали, как идут дела в поместье. Дикки особенно волновался по поводу своей собаки («Ты уверена, что Уилсон сможет о нем позаботиться?»). Поэтому Анна разглядывала гостиную и первая заметила приближавшегося к ним худощавого человека в летной форме. На нем были золотые аксельбанты, и Дикки, как только его увидел, сразу вскочил и отдал честь. Человек коротко улыбнулся и кивнул Дикки, но интересовала его миссис Хеммонд.

– Башмак! Это ты? – воскликнул он.

– Джек! – радостно отозвалась миссис Хеммонд. – Как я рада тебя видеть! Посиди с нами.

Миссис Хеммонд представила своего знакомого. Это был маршал Военно-воздушных сил, о котором даже Анна слышала ранее. Миссис Хеммонд велела принести еще джина, и маршал тоже заказал джин – чтобы отметить известие, связанное с Россией.

– Лучшая новость с тех пор, как мы побили этих сукиных детей в сентябре, – сказал он.

И они с миссис Хеммонд пустились в длинные рассуждения о последствиях новых обстоятельств.

Чувство счастья, испытываемое Анной, нарастало с каждой новой порцией джина – до тех пор, пока она не оказалась словно целиком упакованной в широченную улыбку. Но Дикки взглянул на Анну, и стало понятно: надо что-то сказать.

– Мне так жалко вашу собаку! – произнесла она не слишком внятно.

И ее тут же захлестнула волна жалости к бедному псу, у которого вовремя не вывели глистов. Дикки ответил ей благодарным взглядом.

– Т-тревожусь немножко, – сказал он и начал рассказывать, что пес потерял аппетит и его шуба выглядит не так красиво, как раньше.

(«Какая еще шуба?» – Анне пришлось напрячься, чтобы понять: речь идет о собачьей шерсти.) Дикки не очень уверен в компетентности Уилсона. Потом речь пошла о лошадях, затем – о коровах. Сегодня довольно трудно найти людей, которые могли бы как следует ухаживать за животными.

Он сидел – в новой форме, погруженный во все эти проблемы, а Анна слушала, и кивала, и думала, какой же он замечательный, и как здорово обедать в «Клэридже» с маршалом Военно-воздушных сил, и как хорошо, что немцы напали на Россию: теперь они не вторгнутся в Англию.

Уходя, маршал поздравил Дикки: какая у него очаровательная девушка! И это тоже было замечательно. И довольно забавно. Но самое забавное случилось потом.

– Ма, – сказал укоризненно Дикки, – этот человек – третий в Военно-воздушных силах Англии. Почему он зовет тебя Башмаком?

– Он всегда меня так называл, – ответила миссис Хеммонд, удивляясь вопросу. – С тех пор, как нам было по пять лет и мы вместе занимались танцами. Я вечно наступала ему на ноги.

Это так рассмешило Анну, что она никак не могла остановиться.

– Боже мой, – сказала миссис Хеммонд, – мы напоили девочку!

Она заказала для Анны чашку черного кофе, а потом довезла ее до станции подземки и велела завтра не приходить на работу до полудня.

– Приношу извинения твоей маме! Что касается русского фронта и нового звания Дикки…

Окончание фразы потерялось, и Анна вдруг заметила, что миссис Хеммонд формулирует мысли не так ясно, как обычно.

– В любом случае, – крикнула миссис Хеммонд, не очень ловко забираясь в машину, – мы провели чертовски приятный вечер!

* * *

История с маршалом авиации казалась Анне смешной и после того, как влияние джина сошло на нет. Она сказала об этом Максу, когда они снова увиделись.

На дворе стоял июль, и Макс все мрачнел и мрачнел. Летние каникулы близились к концу, и ему не хотелось возвращаться к учительской работе. Но на все его обращения с просьбами вступить в Вооруженные силы приходили обескураживающие ответы.

В наземную армию и Военно-морские войска запрещалось принимать людей с иностранным гражданством. Военно-воздушные силы были относительно новой структурой, и на них это правило не распространялось. Но туда все равно не брали иностранцев. Макс уже почти перестал на что-то надеяться, но, услышав имя главного маршала авиации, навострил уши.

– Если бы я поговорил с ним! – сказал он. – Как ты думаешь, миссис Хеммонд могла бы меня представить?

– Я спрошу у нее, – с некоторым сомнением ответила Анна.

Но миссис Хеммонд действительно могла многое.

В следующий понедельник Анна объяснила ей ситуацию, и миссис Хеммонд в присутствии Анны тут же позвонила маршалу авиации, пролагая себе путь сквозь заслоны из секретарей, адьютантов и личных ассистентов, как корабль, разрезающий килем волны.

– Джек, – сказала она. – Есть один выдающийся молодой человек. Я прошу тебя встретиться с ним. Ты можешь с нами пообедать?

На другом конце провода о чем-то спросили.

– Я думаю, это прекрасно, – ответила миссис Хеммонд.