Читаем Как кошка смотрела на королей и другие мемуаразмы полностью

Бабушки уже давно не было на свете, когда я рассказала о лохадейди своему мужу Борису Ароновичу Кацу. Он задумался: «Погоди-ка, это мне что-то напоминает». Поискал в гугле, благо он теперь нам всем в помощь, и выяснилось вот что: в иудаизме есть литургический гимн «Леха доди…». После шести псалмов (соответствующих шести рабочим дням недели) все поют «Леха доди…», гимн, состоящий из девяти четверостиший, посвященный встрече Субботы. Слова «Леха доди ликрат кала» перед каждым из четверостиший означают «Иди, возлюбленный, навстречу невесте», так как традиция уподобляет встречу еврейского народа с Субботой встрече жениха с невестой. И тут я с восторгом поняла, что прадедушка Михаил Михайлович был большой хулиган. Это он, значит, под видом профессионального термина подсовывал любопытным клиентам кусочек опиума для народа (еврейского).

А вскоре после того, как было сделано это открытие, выяснилось, что у прадедушки в этом отношении был знаменитый единомышленник. В сентябре 2020 года друг моего папы, замечательный библиофил, ученый и мыслитель Марк Владимирович Рац прислал мне ссылку на интервью Анны Наринской по поводу придуманной ею выставки «Найди еврея». А там я прочла следующее:

«Хоттабыч» вышел в 1938 году. В первой версии, появившейся в журнале «Пионер», выбравшийся из кувшина джинн выполнял любое желание пионера Вольки при помощи заклинания «лехододиликраскало». Думаю, очень немногие читатели повести смогли распознать в этой абракадабре начало иудейского литургического гимна «Леха доди ликрат кала…» («Иди, мой Возлюбленный, навстречу невесте»). Но и этих немногих оказалось достаточно. В последующих изданиях повести по указанию бдительной советской цензуры заклинание и другие намеки на тексты Талмуда были вымараны, а в фильме 1958 года таинственное «лехододиликраскало» заменили на «трах-тибидох», которое и вошло в массовую культуру. (https://moskvichmag.ru/gorod/anna-narinskaya-zachem-ya-sdelala-vystavku-najdi-evreya/)

То есть Лазарь Лагин тоже решил контрабандой протащить «лохадейди» в современность, но из‐за чересчур широкой аудитории оказался не так удачлив, как «камерный» прадедушка Михаил Михайлович. Я изложила нашу часть этой истории Марку Владимировичу и получила восхитительный ответ: «Так Вы с Хоттабычем почти родственники!»

Запорожье и запорожский язык

Если московская бабушка жила в Москве, то запорожская (папина мама) жила, как нетрудно догадаться, в Запорожье. Там я проводила лето и до школы, и все школьные годы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Ход королевы
Ход королевы

Бет Хармон – тихая, угрюмая и, на первый взгляд, ничем не примечательная восьмилетняя девочка, которую отправляют в приют после гибели матери. Она лишена любви и эмоциональной поддержки. Ее круг общения – еще одна сирота и сторож, который учит Бет играть в шахматы, которые постепенно становятся для нее смыслом жизни. По мере взросления юный гений начинает злоупотреблять транквилизаторами и алкоголем, сбегая тем самым от реальности. Лишь во время игры в шахматы ее мысли проясняются, и она может возвращать себе контроль. Уже в шестнадцать лет Бет становится участником Открытого чемпионата США по шахматам. Но параллельно ее стремлению отточить свои навыки на профессиональном уровне, ставки возрастают, ее изоляция обретает пугающий масштаб, а желание сбежать от реальности становится соблазнительнее. И наступает момент, когда ей предстоит сразиться с лучшим игроком мира. Сможет ли она победить или станет жертвой своих пристрастий, как это уже случалось в прошлом?

Уолтер Стоун Тевис

Современная русская и зарубежная проза