Читаем Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы полностью

ЮЛЯ. Я? Я ничего ей абсолютно не говорила, Ау, правда? Да о нашей жизни все давно все знают, нашли тоже чего скрывать! Мало ли кто как живет? Вон Лев Иванович живет с мумией кошки, что его, тоже разводить? Вы чего испугались?

МАЙ. Хурды-мурды почтамп.

ЮЛЯ. Ну можно же договориться! И ничего она не напишет! Зачем ей это, она у нас будет ходить как онассисы. Дубленка из крота! И еще я что дам! На, прими таблетку, ту таблеточку, которую ты просила!

АУ. Так просто вы меня не отравите!

ЮЛЯ. Тогда я приму!

MАЙ. И я.

БУЛЬДИ. А я давно приняла, но из-за этой хоны все никак не проглочу.

АУ. Вода направо вторая дверь.

МАЙ. Не знал этого о собственной квартире.

АУ. Всё, я ухожу от вас.

ЮЛЯ. Ну подожди, посмотри на меня! Воспользуешься случаем. Сейчас, сейчас! Не уходи, тебя я умоляю.

БУЛЬДИ. Ффух, ффух. Глубокие выдохи.

ЮЛЯ. Ну как?

МАЙ. Как пошла-а…

БУЛЬДИ. Проглотила, но не пошла еще.

MАЙ. У меня пошла-а…

БУЛЬДИ. Нет, у меня не пошла.

АУ. Ладно, дубленку… Бумажный трикотаж… Сапоги… Косметику… Белье, только не синтетику. Синтетику мне не давайте, не возьму.

МАЙ. До сердца доходи-ит…

БУЛЬДИ. У меня еще нет.

ЮЛЯ. Вот! Вот!

БУЛЬДИ. До зубов! До корней волос!

АУ. Спортивное всё… Куртка, брюки вельвет… Маечки… Комбинезон…

МАЙ. Май прекрасен, люблю грозу в начале мая! Май свеж, душист!

АУ. Шарф длинный, кофта длинная, крупной вязки… Понятно? Перчатки лайковые, зеленые, сумка лайка, сапоги хром на каблуке. Я лучше давайте запишу. Шаль как у Абрамовой.

ЮЛЯ. Думают, я хуже всех. Юля – бог! Юля не хуже никого! Пусть годы проходят в красоте! Юля юна! Всё. Я предупредила. Пеняйте на себя.

БУЛЬДИ. Если уж так, то Бульди анданте!

МАЙ. Меня надо любить! Про Мая скажи. Май всегда говорит: Май самый лучший! И что же? Май оказался прав.

БУЛЬДИ. Май пшено.

МАЙ. Нет! Нет! Не это! Ты не веришь бескайтам! Им нельзя не верить! Я неотразим!

БУЛЬДИ. А я что, отразима, что ли? Я тоже на бескайтах! Денег стоит! И не наших рваных!

АУ. Так, записываю. Духи: Франция, книги: Тулуз-Лотрек, все импрессионисты. Детективы: Америка. Аппаратура: хай-фай, квадрофония, как у Левина. Музыка! Графика Пикассо, альбом эротики, Шагал, репродукции.

МАЙ. Следующий этап! О! До сердца дошло! До буфов! Девочки мои!

БУЛЬДИ. Май прекрасен! Май в зеленеющем Подмосковье!

ЮЛЯ. Мои детки! Как вы красивы в этот осенний час! Вы анданте!

БУЛЬДИ. Юля, ты ангел, как ты нас терпишь, в проходной комнате, одна среди криков!

МАЙ. Юля, ты наше взаимное счастье! Мои дорогие куры! (Поет.)

А я один сижу на плитуаре и вдруг смотрю, три курочки идут! Первая впереди, вторая за первою, а третья позади, качая головою!

АУ. Сейчас, сейчас. Билеты на Таганку, Новый год в Доме кино! Абонемент в отдел редких книг… Всё о декабристах срочно! Русские церкви! Интересная высокооплачиваемая должность! Бах, Вивальди, пластинки! Маленькая ночная! Как у Лошади!

ЮЛЯ. Все что-то бормочет наша жилица… Дурочка глупенькая, как я ее обожаю в это время! Ау!

ВСЕ. Ау! Ау! Ну, Ау!

ЮЛЯ. Я тебе постелю, ты устала… Мы втроем уместимся на полу, а тебе тахта! Подставь щеку! Подставь другую!

АУ. У меня ничего в жизни нет. Нет ни угла, ни тряпок… Ни мужа… Ни ребенка…

ВСЕ. Понимаем, наша детка бедная. Поспи, ляг, усни… Мы тебя, малюточку, так любим в этот час! Анданте, анданте, анданте!

АУ. Сейчас, еще минутку, запишу. А то забуду. Фарфор «Кузнецов и сыновья»! Дом на набережной! Машина! Машина времени! Поездка на воды! Фрегат Паллада! Сына!

ВСЕ. Бедная наша, набурмушилась… Пипетка наша… Иди к нам, будем распевать на четыре голоса!


Ходят хороводом.


1975

Квартира Коломбины

Действующие лица

КОЛОМБИНА

ПЬЕРО

АРЛЕКИН


КОЛОМБИНА и ПЬЕРО за столом.


КОЛОМБИНА. Вы извините, что у нас не убрано.

ПЬЕРО. Что вы, что вы. Мы люди искусства…

КОЛОМБИНА. Кровать как шарикова нора…

ПЬЕРО. Я понимаю. Некогда.

КОЛОМБИНА. Хоть убирай, хоть не убирай… Все равно кто-нибудь в гости заявится… Вот просто специально я вам могу показать, пойдемте…

ПЬЕРО (кивает, но с места не двигается). А где ваш муж?

КОЛОМБИНА (медленно). Какой… муж?

ПЬЕРО. Ваш.

КОЛОМБИНА. Мой… муж?

ПЬЕРО. Я человек в театре новый…

КОЛОМБИНА. Я не замужем, вы что.

ПЬЕРО. Давно?

КОЛОМБИНА (считает в уме). Уже неделю.

ПЬЕРО. А где он?

КОЛОМБИНА. Он? Пошел в магазин.

ПЬЕРО. За чем?

КОЛОМБИНА. За капустой.

ПЬЕРО. Ну, всего вам доброго. (Встает.)

КОЛОМБИНА. Сядьте. Он пошел за капустой и за гречневой крупой.


Пьеро садится.


И за мандаринами.


Пьеро начинает есть. Сладко.


Как вы медленно едите.

ПЬЕРО. Я с самого утра ничего не ел. (Смотрит на часы.) Ой, уже два часа! Мне в три на репетицию. Да еще внутренне собраться!

КОЛОМБИНА. Да вы пейте, пейте! Репетиция раньше шести не начнется.

ПЬЕРО (пьет). Я с утра ничего не пил. А почему раньше шести не начнется?

КОЛОМБИНА. А кто ведет?

ПЬЕРО. Арлекин.

КОЛОМБИНА. Ну. А он где?

ПЬЕРО. Не знаю. Дома.

КОЛОМБИНА. Ой, какой вы новый человек в театре! Он давно уже ушел из дома!

ПЬЕРО (вскакивает). На репетицию?

КОЛОМБИНА. Чудачок! Ко мне.

Перейти на страницу:

Все книги серии Петрушевская, Людмила. Сборники

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное