– Прежде всего, как я уже сказала, такие налоги регрессивны. Люди с маленьким достатком тратят большую часть дохода на еду, поэтому пострадают намного сильнее. А сахар – относительно дешевый источник удовольствия, по которому и ударит налог. Кроме того, для многих подобные инициативы кажутся излишней опекой со стороны государства-няни.
–
– Возможно, самое очевидное – регулирование. Если дело касается того, что наносит очевидный вред (например хлордекона), в первую очередь приходит мысль о полном запрете. Менее жесткой мерой стало бы частичное ограничение. Например, Европейский союз внедрил гибридную систему по уменьшению выбросов углекислого газа. Чтобы бороться с изменением климата, в 2005 году Евросоюз создал так называемый углеродный рынок. Фирмам начали выдавать ежегодные квоты на выбросы углерода в зависимости от того, сколько газов попало в атмосферу из-за их деятельности в прошлом. Идея состояла в том, чтобы постепенно сокращать квоты. Фирмы также получили право торговать своими разрешениями. Система хороша тем, что квоты ограничили общий объем выбросов в Европе, а возможность продать излишки стимулировала фирмы дополнительно сокращать свои выбросы.
–
– И регулирование, и налогообложение действительно помогают контролировать негативные внешние эффекты, но некоторые сторонники свободного рынка сказали бы, что такое вмешательство приводит только к сбоям в работе рынков и неэффективности. Другими словами, возразят они, лекарство хуже болезни. Но в большинстве западных стран принято решение заплатить эту цену.
–
– Верно. До сих пор мы в основном говорили об отрицательных внешних эффектах и причинах, по которым рынки плохо работают из-за последствий для третьих сторон. Однако позитивные внешние эффекты также могут вызвать фиаско рынка.
–
– Иногда то, что приносит большую пользу обществу в целом, не может принести пользу явно или мгновенно для отдельного человека. Классический пример – инновации. Теоретически инновации полностью противоположны загрязнению из предыдущего примера. Загрязняя воздух, кто-то создает проблемы для других людей и ничего за это не платит. В случае с инновациями кто-то создает преимущества другим людям и ничего за это не получает. В условиях свободного рынка может оказаться бессмысленно тратить много времени или денег на изобретение, если идею легко скопировать. Подвох кроется в отсутствии «присваиваемости». Человек или компания должны иметь возможность присвоить результат инвестиций, которые они вкладывают в изобретение или создание чего-либо, иначе зачем ввязываться? В действительности же часто выходит так, что изобретатели даже очень известных вещей ничего не получили за свои усилия.
–
– Сейчас приведу. Парень по имени Джон Уокер в 1826 году создал первую в мире спичку, используя смесь серы и других химикатов, которые воспламенялись от трения по шероховатой поверхности. Он не заработал ровным счетом ничего, хотя за двести лет люди зажгли миллиарды спичек. Рон Кляйн, изобретатель магнитной полосы на обратной стороне банковских карт, которые значительно облегчают нам жизнь и помогают развивать коммерцию. То же самое – ничего не получил. Как и Дайсукэ Иноуэ, придумавший караоке и сделавший мир еще более шумным.
–
– Этого я не знаю, но прибыль от его изобретения получают другие люди, каждого из которых можно считать пособником в преступлении – убийстве песен. Кстати, написание книги тоже входит в список неприбыльных вложений.
–
– На книгу в любом случае нужно потратить много времени и усилий. А пираты могут копировать и продавать книги, не платя автору, – тогда зачем писателям вообще садиться за работу?
–