Как натаскать вашу собаку по философии и разложить по полочкам основные идеи и понятия этой науки

Помимо различных проблем с индуктивными умозаключениями (мы исследуем их подробно позднее), у доказательства на основе аналогии есть главный недостаток. Обычно при использовании индукции идея заключается в том, что вы собираете свидетельства на основе множества примеров, создаете общий закон, а затем используете его для предсказания будущих случаев. Но в том, что касается проблемы чужого разума, при доказательстве на основе аналогии этот процесс разворачивается почти в обратном направлении. У нас имеется лишь один пример для выведения общего правила. Затем мы применяем его ко всем людям на планете, т. е. к нескольким миллиардам человек. Несмотря на исключительную привлекательность и повсеместное применение, это слабое доказательство.

Второй аргумент звучит похоже, но на самом деле значительно отличается. Это доказательство путем выведения, а не аналогии. Вместо предположения о том, что поскольку у меня такого рода разум, то и другие люди должны обладать таким же разумом, это доказательство основано на наблюдении за поведением других и, исходя из этого, формулировании наилучшей возможной гипотезы. Если бы мы увидели автомобиль на колесах, движущийся вниз по улице, то предположили бы, что он приводится в действие двигателем, а не магией или хитро спрятанными лошадьми. Мы видим людей, которые по-разному ведут себя, ходят, говорят, любят, ненавидят. Если теперь мы попытаемся объяснить это поведение, то существуют разные возможности. Окружающие нас люди, как уже упоминалось, могли бы быть живыми роботами, не имеющими сознания, подобного моему. Они могли бы быть компьютерными симуляциями. Мог бы быть какой-то другой, доселе неизвестный механизм, управляющий ими. Но наиболее разумное объяснение заключается в том, что эти люди обладают разумом и сознанием. Такое объяснение просто лучше, чем любые другие, соответствует наблюдаемым нами фактам.

Проблема в том, что в лучшем случае мы просто приходим к следующему выводу: наиболее вероятное объяснение поведения других людей заключается в том, что они обладают разумом, более или менее похожим на наш. А затем мы переходим к доказательству на основе аналогии, чтобы пройти оставшийся путь и предположить, что реальная текстура опыта других людей такая же, как наша. Недостатки такого доказательства мы уже рассмотрели.

Третье «решение» – самое простое и притягательное (по крайней мере, для меня). Предполагается, что умственное состояние вообще не скрыто. Процессы, происходящие в мозге, отражаются внешне. Человек, испытывающий зуд, чешется. Размышляющий выглядит задумчивым. Счастливый улыбается. В некотором смысле разрушается представление о дихотомии разум/тело. Вместо двух объектов, разума и тела, есть один: единый мыслящий организм. Такая точка зрения заранее предполагает, что мы – социальные существа, которые в процессе эволюции развивались таким образом, чтобы «прочитывать» друг друга. Сознание – это не какая-то отдельная комната нашего разума, а открытая общая арена.

С этим аргументом связана идея о том, что существование языка возможно только в том случае, если наш разум функционирует одинаково. Язык всегда является общим и зависит от разделяемого с другими людьми понимания мира. Слова отражают идеи; общение – это факт: самые разнообразные события происходят, очевидно, потому что передается точная информация или инструкции. Как сказал Витгенштейн, если бы лев мог говорить, мы бы его не поняли, потому что ментальный и социальный мир льва очень отличается от нашего. Но люди говорят и понимают друг друга.

Конечно, существуют проблемы и с такой точкой зрения. Мы можем обманывать и обманываться, неверно понимать физические проявления мысли. Мы можем думать, не демонстрируя каких-либо эмоций или других признаков. Невозможно по лицу выявить строение разума.

И все же исключения лишь подтверждают правило. Обман возможен только потому, что обычно нас не обманывают.

Многие скажут, что этим нелепым идеям относительно чужого разума – гипотезе об автоматах и т. п. – легко можно положить конец, если провести некоторое время в секционном зале. Несколько ловких манипуляций с циркулярной пилой в течение нескольких минут продемонстрируют, что в каждой черепной коробке заключен мозг, а быстрый разрез скальпелем покажет, что мозг имеет одинаковую структуру, без скрытых электрических схем или чужеродных имплантов. Такое исследование удовлетворило бы большинство скептиков, хотя оно и не достигнет цели в качестве настоящего доказательства. Может быть, техника замаскирована под органический материал? А вдруг все, что вокруг, – это мой сон или фантазия? И даже если бы я вскрыл череп каждого человека и в итоге оказался сидящим на огромной горе трупов, откуда бы я знал, что мой собственный череп содержит такой же студенистый орган? Может, я – единственный, у кого есть работающие электрические схемы внутри?