Как не надо делать революцию

Более неприятным стал для них подъем цен, хотя они его и ожидали, — по наблюдению везшего меня таксиста, пенсионеры, у которых пенсии как бы поднялись, остались даже в убытке, — он уверял, что сейчас старушки покупают крупы не по килограмму, а по полкило. Короче, как говорится, ситуация была неоднозначная, но все жалобы и сетования помянутый таксист уверенно подытожил: «Зато у нас спокойно!», — и этим все было сказано.

В ночь на 13 июня выходил курить на балкон в спальном районе Симферополя, внизу слышался шум компании, скрытой гущей листвы придомового сквера, — компания явно добавляла. Во втором часу ночи из листвы раздалось громогласное троекратное: «Россия! Россия! Россия!!».

И я осмелюсь утверждать, что на сегодня в России нет более преданного Кремлю региона, нежели Крым. К примеру, побили окна и порвали флаг в посольстве России в Киеве. Ну, кому в России это интересно? Только мизерной политизированной прослойке. А в Симферополе на базаре к киоску с моющими средствами подходит женщина средних лет и не за покупкой, а чтобы высказать знакомой киоскерше свое возмущение: «Какие сволочи! Это же посольство, оно неприкосновенно!». Надо же, о чем рассуждают! И я жду, пока дамы не выскажут до конца свое возмущение «рідною Україною».

Как водится, в середине дня 31 декабря выяснилось, что к Новогоднему столу нет яиц и сахара, и не хватает масла. Пошел в симферопольский супермаркет «Яблоко», народу, само собой, море — очереди не только во все кассы, но и к камере хранения, свободных тележек и корзинок, естественно, тоже не хватает.

Ну ладно, положил на согнутую руку поддон яиц в 30 штук, на яйца положил пакет с сахаром, бутылку кукурузного масла и пачку сливочного. Вот так нагрузился и встал в очередь в кассу.

Передо мною рослый, уже очень сильно поддатый мужик, лет под 35–40, без ничего — он занял очередь, а его друг затаривался в зале. И все не идет, а мы уже близко к кассе. Мужик занервничал, начал материться, попросил меня подержать очередь, а сам побежал в зал, вернулся счастливый с другом (еще больших габаритов, но и более трезвым) и тележкой на две тысячи рэ. Мужик рад, что друг не опоздал к кассе, уткнулся ему сзади в кожаную куртку и, пока друг работает с кассиром, нюхает его и говорит, что тот елкой пахнет. Поворачивается и предлагает и мне своего друга понюхать. Я вежливо отказываюсь — мужиков не нюхаю, а он так растрогано: «Отец, первый раз Новый год в России встречаем!». Надо же!

Кстати, в Крыму только через три месяца вспомнили, что нужно поставить военнообязанных на воинский учет, кинулись ставить, продлили срок на три месяца до апреля 2015-го, но к Новому году на воинский учет встали 180 тысяч человек (98 % плана), хотя российских военных билетов на полуостров, понятное дело, завезли всего 40 тысяч — не ожидали. Вот поэтому я и считаю, что Крым, при обилии украинцев, — самая русская область во всей России.

Вот в этом революция в Крыму является образцом для революций — получить такой желаемый народом результат при столь малых затратах для его получения — это надо быть выдающимися революционерами.

Защита революционерами права народа высказать свою волю

Я и тогда не считал и сегодня не считаю, что отделение Крыма от Украины было полезно нашим народам, и дело не в экономических потерях, о которых я и вспоминать не буду. Я считал, что Крым должен был остаться в составе Украины на правах автономии и послужить примером для освобождения всей Украины. Но, что интересно, судя по всему, и заказчик этой революции — Запад — тоже, как и я, хотел оставить Крым в Украине на правах автономии, но по другой причине. Я хотел Крымом усилить антифашистские силы Украины, а Запад хотел начать гражданскую войны с Крыма — здесь лить кровь, вызывая вражду между велико— и малороссами. Не получилось так, как я считал правильным, но не получилось и у Запада.

Безусловно, и та «могучая кучка» (на самом деле очень маленькая) крымских революционеров первоначально тоже хотела автономии. Надо, видимо, сразу оговорить, что революционеры Крыма были специфические, скажем так, буржуазные, посему, ждать от них искренней преданности народу было бы наивно. А тотальность фашизма Кремля была хорошо известна на Украине и именно бизнесменам, поэтому никакого соблазна для них объединение с Россией не представляло. Но вмешался народ Крыма, и крымские революционеры сделали то, что и должны делать мудрые люди — пошли за народом, а по пути возглавили его.

Итак.

Для умной революции им нужен был представляющий весь народ орган законодательной власти. Крымские революционеры не пошли по пути большевиков и не стали создавать альтернативные Советы, и это было единственно правильное решение. Создание альтернативных органов власти противоречило законам Украины и требовало времени, а времени не было — замешкайся они, и киевские фашисты их бы просто перебили. Надо было поднять на революцию депутатов Крымского законодательного органа. И они это сделали. Как? Возможно, уговорили, возможно, били стульями по голове, но убедили!