Как партия народ танцевать учила, как балетмейстеры ей помогали, и что из этого вышло. Культурная история советской танцевальной самодеятельности

Таков же был тон и в текстах, адресованных «мастерам» литературы и искусства. И они добровольно или вынужденно, искренне или не вполне, откликались в поддержку разорительной культурной политики. Даже отличавшийся безукоризненной честностью и интеллектуальной утонченностью танцовщик Большого театра М. М. Габович вынужден был, в числе тридцати видных советских деятелей литературы и искусства, принять участие в поддержавшем борьбу с «безродными космополитами» сборнике 1947 года, в котором в сдержанных выражениях соглашался с необходимостью очистительной критики и самокритики:

Основная мысль, ведущая идея последних постановлений ЦК партии о литературе и искусстве относится ко всем работникам театра, в том числе, конечно, и балета. Нам нужно проверить, что делается в нашем доме, не слишком ли долго там были закрыты окна и двери, что, как известно, не способствует чистоте атмосферы[357]

.

Сколь бы лояльны не были высказывания советских деятелей искусства в отношении советского режима, их самочувствие в немалой степени должно было зависеть от того, насколько прозрачной и предсказуемой была его культурная политика. Следующий эпизод может послужить тому примером.

«Многое увидеть в ином свете», или Диалог с властью