Как приготовить дракона

Вздохнув, Мила достала из кармана потрепанную книжицу в кожаном переплете. Теперь надо дождаться нужного момента. Холодная луна висела в небе серебряной плошкой, звезды мерцали, и ночное небо сверкало, словно усыпанное бриллиантовой пылью. У Милы, конечно, бриллиантов не было. Но когда таверна перейдет к ней вместе со сбережениями Кэти, то купит себе сережки как у Мэриан, которые та надевает по праздникам. А лучше выбрать камешки чуть крупнее.

Затаив дыхание, она ждала, вглядываясь в непроглядную тьму, и едва не упала с плота, когда в центре омута отразилась звезда — словно кто-то прошил иголкой тяжелую черную ткань.

Облизнув пересохшие губы и подглядывая в книжку, Мила произнесла заговор:

— Открываю дверь, отпираю замки, зову истинной кровью. Мой мир — твой мир. Явись и приди.

Спрятав книжицу в карман платья, попыталась откупорить пузырек, но руки дрожали, и она подцепила пробку зубами. Вытянув руку, вылила содержимое в омут, и оно расплылось по поверхности маслянистым пятном, едва заметно засветившись багровым сиянием.

Мила ждала, и ее сердце колотилось как после долгого бега. Ветра не было, течения тоже, но зелье медленно двигалось к тусклой светлой точке, словно к центру воронки, и, достигнув ее, исчезло. Прикусив губу, Мила направила плот чуть ближе, напряженно всматриваясь в центр омута, где все так же виднелась крохотная точка. И что дальше? Ее драгоценное зелье просто стекло туда, как грязная вода в сливное отверстие? Может, повторить заговор?

Она вновь достала книжицу, пролистала до нужной страницы, едва не плача от злости и разочарования, бросила взгляд на омут и медленно положила книжку назад в карман. Точка в центре стала размером с чайное блюдце, и темная вода заволновалась: обычно гладкая поверхность пошла волнами, вспузырилась. С берега взмыла перепуганная утиная стая, а где-то вдали протяжно взвыла собака.

Получилось! Получилось!

Отверстие в центре все ширилось, и оттуда потянуло ощутимым холодом, как будто открыли окно на мороз. Поежившись, Мила подышала на руку, которой держала шест, пошевелила окоченевшими пальцами, и едва не пропустила момент, когда из дыры, расплывшейся едва не на половину омута, появилось какое-то существо.

— Убей Кэйтлин Тут, — приказала Мила, стараясь, чтобы голос ее не дрожал.

Нечто черное и склизкое повернуло к ней уродливую голову, и Мила едва не закричала от ужаса, встретившись взглядом с глазами, в которых не было ничего человеческого. Она попыталась оттолкнуться шестом и уплыть подальше, но не достала дна. А потом из сгустка тьмы выстрелили щупальца, которые сковали ее тело льдом, потащили с плота, окунули в холодную воду. Тьма окружила ее как-то сразу и со всех сторон, так что Мила даже не успела позвать на помощь, и через мгновение не осталось ни боли, ни страха, ни надежд.

Одинокий плот, покачиваясь на встревоженной воде, медленно заплыл в омут, и его мгновенно затянуло в отверстие вместе со светильником. Дыра схлопнулась, как и не было, и черная поверхность разгладилась, вновь не отражая звезд. Ночь дышала теплом и покоем, лишь только камыши зашумели, пропуская на берег какое-то существо, и вскоре затихли.

9.2

Шлеп скользил по тропинке впереди меня, иногда оборачиваясь и в панике тараща глаза, и его тревога передалась и мне. Что-то случилось? С таверной? С Виктором? С драконом? В прошлый раз стоило мне оставить их без внимания, и Виктор чуть не сбросил Гарри с колокольни. Неужели опять?

В итоге я почти перешла на бег, подхватила Шлепа на руки и спрятала за пазуху куртки.

— Опасность! — пискнул он, только усиливая мое беспокойство. — Плохо!

— Да что плохо? — в сердцах выпалила я.

— Все, — трагически булькнул Шлеп, скрутился калачиком у меня под грудью и, вопреки своим словам, довольно заурчал.

А я открыла заднюю дверь, пробежала через кухню и выдохнула от облегчения. Пока я плавала по озеру, все разошлись. Но таверну не спалили, и, кажется, никто не подавился макаронами, а дракон, целый и невредимый, сидел за столом, перекладывая зубочистки. И был он совершенно один.

— А где все? — спросила я, оглядев пустой зал.

— Виктор всех разогнал, — ответил Гарри. — Сказал, что режим и полноценный сон — залог здоровья. Почему он не ночует в таверне?

Я пожала плечами и, зайдя за стойку, попыталась незаметно вытолкнуть Шлепа из-под куртки вниз, но он засел там словно улитка в родной ракушке, обхватив меня отросшими ручками точно сороконожка.

— Наверное, это считается неприличным? — предположил Гарри, бросив на меня быстрый взгляд. — Одинокая девушка и неженатый мужчина, наедине…

Интересно, он говорит о Викторе, или о ситуации, в которой мы оказались прямо сейчас?

— У Виктора есть женщина, — ответила я, пытаясь незаметно сковырнуть Шлепа. — Вот и поселился отдельно. Чтобы… Ну… Общаться с невестой перед тем как пожениться.

— А где она, кстати? — спросил Гарри и, поднявшись, подошел к стойке.

Я лично надеялась, что как раз сейчас Виктор выясняет с Милой отношения, и в следующий раз она придет уже за расчетом. Не то чтобы мне так уж хотелось ей платить, но в денежных делах я всегда была честной.