Как убить свою семью

Вечеринка сотрудников была довольно вялым двухчасовым мероприятием в саду с канапе и теплым игристым вином, которое разносили скучающие студенты. Рядом с мини-лабиринтом был установлен аппарат для изготовления сахарной ваты, и несколько человек совершили ошибку, согласившись на цветочные венки на голову, сплетенные невзрачной на вид женщиной, которая совершенно не вписывалась в этот дворец алчности. Оказывается, слегка вспотевший мужчина в сером костюме, небрежно нацепивший цветочный венок, — это живое воплощение потери достоинства. Даже с учетом предлагаемых унылых мероприятий вы могли понять, что эта вечеринка устроена просто для галочки — поддерживайте боевой настрой персонала, притворяясь, что достаточно их цените, чтобы впустить в свой дом. Однако нас не ценили настолько, чтобы разрешить воспользоваться их туалетом. Сурового вида экономка стояла на лестнице, если кому-нибудь придет в голову подняться наверх из любопытства. Но для меня это было особенно интересно. Этот дом, под ворота которого привела меня Мари, в глубине души зная, что меня никогда туда не пригласят. Я была здесь. Меня встретили с бокалом и теплой улыбкой. Я потратила добрых двадцать минут, наблюдая, как горничная незаметно идет за людьми и дезинфицирует все, к чему они прикасались. Не могла оторваться.

Бриони явно хватило ума не смешиваться с сотрудниками, и ее нигде не было видно. Саймон стоял в углу с мужчинами из высшего руководства, а сигарный дым образовал вокруг них купол. Насколько я могла судить, Саймон ни разу не поговорил со своей женой. Время от времени подзывали молодую сотрудницу, и по лужайке проносился оглушительный хохот. Можно было только осмелиться предположить, сколько кадровых правонарушений было совершено «в шутку» группой мужчин в коричневых лоферах и рубашках с открытым воротом. Я побродила по комнате с бокалом в одной руке, как будто кого-то разыскивая, и направилась через французские двери в гостиную. Джанин появилась секундой позже. Ее волосы были зачесаны и напоминали шлем, золотые украшения висели бронежилетом и звенели. Она была в полной боевой готовности — одна мысль о том, что кто-то может украсть ее дорогие безделушки, купленные на аукционе, слишком сильно действовала ей на нервы.

Я отвернулась и притворилась, что рассматриваю безвкусную картину с танцорами фламенко, и она прошла мимо меня на кухню, сопровождаемая встревоженной женщиной в фартуке и белых перчатках. Очевидно, она меня не видела; у таких, как Джанин, плохое зрение. Они слепы к «лишним» людям, — и я восхищаюсь этим талантом. Зачем тратить время на кого-то, кто не представляет никакой ценности? Коридор был пуст, поэтому я дошла до широкой винтовой лестницы, ведущей в их личные комнаты, и задумалась, что произойдет, если меня поймают, пока я буду рыться в супружеской спальне. Меня вышвырнут из дома и уволят? Будут ли они проверять мое прошлое? Вероятно, не стоило рисковать, каким бы сильным ни был соблазн.

Вместо этого я непроизвольно толкнула дверь справа от лестницы и вошла в комнату, которая явно была кабинетом. Вдоль стен тянулись книжные полки, заставленные томами в кожаных переплетах, купленными для подчеркивания статуса. Сомневаюсь, что кто-нибудь в этой семье читал Диккенса, не говоря уже о Деррида. О боже, они были в алфавитном порядке. На столе из красного дерева лежала авторучка, стопка плотной кремовой бумаги и большое серебряное украшение в виде сердца, в котором я узнала классику «Тиффани». Там были две позолоченные рамки с фотографиями: на одной — Бриони на ее крестинах; вторая, поновее, с Букингемским дворцом и Артемисами на вечеринке в королевском саду. Огромная шляпа Джанин почти полностью заслоняла здание позади них. Они, должно быть, выжали все из того момента по максимуму, как будто это была частная встреча друзей, а не собрание из тысячи человек, которых королевская семья сочла бы отвратительными, если б они могли говорить откровенно и пренебрегать своими обязанностями. Я взяла фотографию в рамке и бросила на пол. Толстый кремовый ковер, конечно, смягчил падение. Поэтому я наступила на нее каблуком, пока не услышала тихий треск, а затем положила ее обратно на стол. Фрагмент разбитого стекла отлетел, и я воспользовалась им, чтобы слегка поцарапать лицо Саймона. Затем осторожно прокралась обратно в коридор.