Как уморительны в россии мусора, или FUCKING ХОРОШОУ!

– Помогите! – заорал Вася, поняв, что через несколько секунд он подвергнется “ракетно-гомосексуальному” насилию с элементами садизма.

В открытую дверь палаты из освещенного коридора заглянула дородная медсестра.

– Помогите! – опять крикнул Рогов.

– Пудрик, ты что шалишь? – работница шприца и клизмы отвесила очкарику легкий подзатыльник. – А ну, в койку!

– Я – Павел Первый…, – начал сумасшедший.

– Знаю, знаю, – медсестра развернула больного лицом к пустовавшей кровати у стены, легко приподняла его за шиворот и дала пациенту хороший пендель. Псих улетел точно на свое место, треснувшись башкой об ограждение койки. – Водоизмещение, вооружение, экипаж… Вот и отправляйся в порт, к своему пирсу.

Женщина повернулась к связанному милиционеру:

– Ты его не бойся, он обычно тихий… Авианесущие крейсера – они все такие.

– А я д-думал, – затрясся Рогов, – что он царь…

– Ну какой же он царь? – засмеялась фельдшерица. – Если только дворцовый шут…

От удара в мозгах “Павла Первого” что-то перемкнуло и он жалобно забубнил:

– Вы такая красивая женщина. Не хотите разместить свое фото у меня на сайте? Я вам гарантирую не меньше трех иностранных поклонников в день. Мое элитарное агентство – лучшее в городе…

– Пудрик, заткнись, – проворковала медсестра, поправила Рогову одеяло и тихонько вздохнула. – Растроение личности… То он крейсер, то директор супер-пупер службы знакомств, то глава “Газпрома”. Сильно ему башку отбили, сильно…

– Нанесение тяжких телесных повреждений? – осторожно спросил Вася и попытался вспомнить соответствующую квалификацию преступления из Уголовного Кодекса. – Я детектив, знаю. Статья сто двадцать вторая, пункт два? [Ст. 122 УК России – это “Заражение ВИЧ-инфекцией”, пункт 2 – “лицом, знавшим о наличии у него этой болезни”. Умышленное же причинение тяжкого вреда здоровью – это ст. 111 УК России]

– Она самая, – фельдшерица погладила Рогова по плечу. – И тебя, Холмс, вылечим…

* * *

В общем на пятерых оперативников кабинете, захламленным различными вещдоками и еще не сданными бутылками, сидел грустный старший лейтенант Игорь Плахов.

Утром он на спор со своей очередной девушкой съел три куска намазанного гуталином хлеба и теперь мучался животом.

“Наверное, хлеб был несвежий”,– печально размышлял старший лейтенант, глядя на покрытую грязно-бежевыми разводами стену кабинета.

– А-а, мужики, привет,– простонал Плахов, завидев Соловца и Казанову.– Бисептольчика нет?

– Нет,– в унисон ответили майор и капитан.

– И у вас нет.– Старлей печально уставился в пол.

Соловец бросил замызганную куртку на спинку стула, включил настроенный на частоту “Азии-минус” радиоприемник и уселся напротив Плахова.

– Игорек, у нас мероприятие…

– Какое? – заныл старлей, мечтающий лишь о том, чтобы тихо и незаметно умереть, а не участвовать в очередной попойке или сидеть в засаде.

– Такое! – Казанцев взгромоздился на стол.– Труп у нас на территории, вот что…

Однако сие сообщение не возымело никакого эффекта.

Плахов как пребывап в прострации, так и продолжил в ней пребывать. На все трупы в мире ему было плевать с высокой колокольни, ибо посторонние покойники ничто в сравнении с бурчанием и резями в собственном животе.

– Тяжелый случай.– Казанова оценил состояние коллеги и повернулся к Соловцу. – Чо делать будем, Георгич?

– Лечить,– ответил майор и обратил свой взор на любимую им резиновую дубинку.– Я где-то читал, что удар по почкам заменяет кружку пива. Денег на пиво у нас нет, а угостить товарища нужно. Отсюда вывод…

– Георгич, может, не надо? – встрепенулся Плахов.

– Тогда соберись и слушай…

– Ладно.– Старлей выбрал между “угощением” и необходимостью участвовать в разговоре.– Какой труп, кому поручено?

– В том то и дело, что никому.– Соловец наклонился поближе к Плахову.– Труп в таком месте, куда никто не ходит… Но на нашей территории.

– Плохо,– сообразил старлей.

– Однако есть и положительный аспект,– изрек Казанова.– До границы с соседями – не больше пятидесяти метров…

– Это хорошо,– согласился Плахов.

– К сожалению, местность открытая,– доверительно сообщил Соловец.

– Это плохо,– огорчился старший лейтенант.

– Но скоро ночь и фонари там горят через один,– вставил словечко Казанова.

– Это хорошо,– приободрился Плахов.

– Хотя по той улице часто проезжают патрули,– заявил майор.

– Плохо,– насупился оперативник.

– Патрульные обычно пьяные,– молвил капитан.

– Это хорошо,– сообразил старлей.– И что ты предлагаешь?

– Их надо отвлечь, пока мы будем перетаскивать труп,– сказал Соловец.

– Мне?

– Тебе,– Майор положил Плахову руку на плечо.– С Казановой мы уже все обсудили.

– А как отвлечь-то?

– Будешь стоять на углу и, если заметишь чужую машину, пальнешь по ним из ракетницы и побежишь,– Казанова озвучил план.– Ракетницу искать не надо, вон она валяется…

Старлей наморщил лоб и погрузился в размышления.