Как уморительны в россии мусора, или FUCKING ХОРОШОУ!

– Новый мировой рекорд установил пассажир трансатлантического авиарейса Санкт-Петербург – Нью-Йорк, житель нашего города, заслуженный контр-адмирал, бывший начальник штаба Арктического флота и, по совместительству, помощник представителя президента по Северо-западному региону Мойша Опанасович Моцык-оглы,– поведал диктор “Азии-минус” в перерыве между заказанными правильными радиослушателями песнями “Эй, ментяра, продерни в натуре…” и “Эй, ментяра, продерни в натуре…” в повторе.– Он провел двенадцать тысяч километров верхом на унитазе, перед полетом съев купленную в аэропорту дыньку…

Плахов резво вскочил со стула:

– Я сейчас! – и пулей выскочил в коридор.

Соловец и Казанцев переглянулись.

– Молодой еще,– покачал головой начальник “убойного” отдела.– Его еще учить и учить…

The truth is out here

[The truth is out here – Истины здесь нет ( англ .)]

Мартышкин вылез из сверкающего черным лаком удлиненного “запорожца-ушастика” за квартал до нужного дома, добрел до пивного ларька напротив парадного, где по последним сведениям проживал Беркасов, и, чтобы не привлекать к себе внимание прохожих, по-пластунски пересек улицу и залег в сугробе возле металлической входной двери.

Следующие час и пятнадцать минут младший лейтенант провел в ожидании кого-нибудь из жильцов, так как самостоятельно справиться с кодовым замком у Сысоя не получилось.

Дважды к неподвижному телу пытались пристроиться пробегавшие мимо озабоченные кобели, но стажер стоически не обращал на псов внимания, сосредоточенно взирая на дверь.

Наконец железная створка приоткрылась, в щель на секунду высунулась голова в темной шапочке, оглядела окрестности и исчезла. Дверь легонько стукнула об косяк, однако замок не защелкнулся.

Бравый милиционер воспрял духом, выбрался из сугроба, подобрался к двери, дернул ее на себя, переступил порог и сделал шаг навстречу вылетающему из темноты кулаку…

* * *

Однажды майор Соловец был в командировке в братской Беларуси.

Там он, разумеется, нажрался до положения риз на банкете по случаю успешного завершения совместной операции минской и питерской милиций, в финале которой был задержан известный мошенник, выдававший себя за однояйцевого, в буквальном смысле этого слова, брата-близнеца российского Президента и сшибавший деньгу на подарок “родственнику”. Укушавшийся Соловец буянил, кидался на коллег, сорвал и выбросил в окно волосяную накладку с плешивой головы заместителя министра внутренних дел России, возглавлявшего, в силу важности правонарушения, оперативно-поисковую группу, приставал к официанткам, танцевал гопак в обнимку с зачем-то доставленным на празднование задержанным, спустил в унитаз разодранные в мелкие клочья протоколы допросов свидетелей мошенничества, трижды скатывался по лестнице со второго этажа и напоследок получил по харе от распорядителя фуршета.

Под утро заслуженный “убойщик” пришел в себя на скамейке в каком-то парке.

Свежий ночной воздух оказал на майора вполне благостное действие и, очнувшись, он почувствовал себя более-менее нормально. Но при этом он совершенно не представлял, куда его занесло. Тогда Соловец медленно потопал по еле различимой в густом тумане тропинке, которая, если исходить из логики, рано или поздно должна была вывести его на центральную аллею или к воротам парка.

Внезапно позади майора послышались шаги, и в клочьях тумана он увидел голову белой лошади, меланхолично взирающей на сильно помятого питерского мента.

– Здравствуйте,– мужским голосом сказала белая лошадь.

– Э-э-э, здравствуйте,– ответил Соловец, лихорадочно припоминая свой личный опыт прихода белой горячки и наиболее частые преследующие людей в погонах галлюцинации, список которых был им выписан из методического пособия для врачей “скорой помощи”.

– Вы откуда будете? – вежливо поинтересовалась белая лошадь.

– И-и-з П-питера,– задрожал майор, нащупывая в кармане сигареты, зажигалку и все остальные предметы, обычно просимые по ночам в безлюдных местах и служащие прелюдией к основной части действа, когда жертву весело пинают ногами.

– А вы, случайно, не пьяный? – усомнилась лошадь и фыркнула.

– Да ни в одном глазу! – храбро соврал Соловец и яростно поморгал, надеясь, что животное исчезнет.

– Тогда извините,– как ни в чем не бывало заявила никуда не пропавшая лошадь.– А вы знаете, куда идти?

– Конечно, знаю,– обречено сказал майор.

– Я могу вас подвезти,– предложила лошадь.

– Нет, не надо,– с достоинством ответил Соловец, но потом сообразил, что его слова звучат не очень-то вежливо и могут обидеть умное животное, и добавил: – Если что, я такси поймаю…

– Но вы точно не пьяный? – переспросила лошадь.

– Совершенно.– Майор положил руку на сердце.– Чтоб мне не сойти с этого места.

– Ну, хорошо… Тогда, до свидания, молодой человек.– Лошадь кивнула головой и медленно растворилась в тумане.

– До свидания, белая лошадь! – с облегчением крикнул Соловец.

Ответом ему был дружный хохот патруля конной милиции, дежурившего той ночью в парке…

* * *