Как уморительны в россии мусора, или FUCKING ХОРОШОУ!

У Ларина, к тому же, линия была отключена корыстолюбивыми сотрудниками районной АТС, ибо капитан месяц назад в тоске и печали по поводу ухода от него очередной девушки решил позвонить в службу “секс по телефону”, но через пять минут разговора, убаюканный мягким голосом “мулатки с восьмым номером бюста”, бывшей на самом деле пожилой и сухопарой учительницей пения, заснул и прохрючил восемь часов, так и не положив трубку. Пришедший счет на триста с лишним долларов Андрей оплачивать отказался, и телефон ему вырубили.

Не явилась в управление эта троица и наутро, зависнув неизвестно где.

Во– вторых, как только Мухомор пришел на работу, ему позвонили из вытрезвителя одного из окраинных районов и поинтересовались, стажируется ли в его РУВД некий Сысой Бедросович Мартышкин, привезенный в полночь экипажем “хмелеуборочной” в состоянии полной отключки.

В– третьих, не успел Петренко отойти после сообщения о доставке младшего лейтенанта в заведение с холодными душами и жесткими койками, как с ним связался начальник управления соседнего района и принялся визгливо орать, что “такой подставы” он не ожидал, что подчиненные Петренко совершенно потеряли все представления о ментовских чести и порядочности, и что с этого момента Мухомору объявляется натуральная война. Подполковник попытался выяснить, с чем связан утренний крик коллеги, но получил в ответ лишь “крысу в погонах” и угрозы завалить подведомственную Николаю Александровичу территорию “бесхозными трупами”.

Финальным аккордом хмурого утра стал визит проверяющего из ГУВД, явившегося на час раньше намеченного срока и доведенного до истерики увиденной им надписью над окошечком в каморку Чердынцева, которая гласила: “Дяжюрний”. Надпись была исполнена алой краской одним из задержанных, мелким торговцем анашой, которого за помощь в оформлении свежевставленного стекла отпустили домой. Увлекавшийся исключительно собственным товаром и полными белыми женщинами азербайджанец написал слово “дежурный” в соответствии с полученными им в школе небольшого высокогорного аула знаниями грамматики русского языка, а никому из милиционеров не пришло в голову проверить написанное…

– Я мечтаю о том времени, когда выйду на пенсию! – орал озверевший Петренко на потупившего взор Соловца.– Буду сидеть на лавочке с другими пенсионерами, играть в шахматы и на заявления о том, что “все менты – козлы”, только кивать головой и соглашаться! Ты мне скажи, где эти бандиты?! Где Ларин, Дукалис и Рогов?! Опять пьют?! Если пьют, то почему не на работе?! Они же всегда в кабинете нажираются! Куда они делись, я тебя спрашиваю?!

– Я…– начал майор.

– Молчать, когда с тобой начальник разговаривает! – Мухомор врезал кулаком по столу.– И не смотри на меня сквозь зубы! Думаешь, я не знаю, что ты там себе думаешь?! Думаешь, поору-поору и успокоюсь?! Не выйдет! – Подполковник сунул под нос Соловцу фигуру из трех пальцев.– Это видел?! Да они у меня будут теперь месяцами с работы не вылезать! И водки с этой минуты ни грамма! Я заставлю вас всех закодироваться! А стажер?!

– Что стажер? – не понял начальник “убойного” отдела.

– Мне звонили из вытрезвителя! – продолжал бушевать Петренко.– Понимаешь?! Из вы-трез-ви-те-ля!!! Сотрудник милиции попал в вытрезвитель! Из моего отдела! Это же ЧП! – Подполковник немного слукавил. Сотрудники МВД обладали всеми конституционными правами граждан России, включая и право быть доставленными в вытрезвитель, что чрезвычайным происшествием не считалось по причине перманентности таковых.– Человека послали к нам на стажировку, и через две недели он уже все! Законченный алкаш!

– Мартышкин же не пьет,– вставил словечко удивленный Соловец.

– Не пьет?! – Мухомор даже подскочил в кресле.– Это называется “не пьет”?!

– Но…, – Майор хотел сказать, что Сысой употреблял, самое большее, бутылочку пивка в день, что в оперском, да и в любом другом мужском коллективе в расчет не принимается.

– Молчать!!! – От начальственного рева зазвенели подвески на люстре.– Поедешь и заберешь своего “непьющего”! Ясно?! Сам! Лично! Без ансамбля!

– Слушаюсь.– Соловец тихонько икнул.

– И вот еще что.– Петренко снизил уровень звука.– Мне звонили от соседей… Вы там вчера ничего?

– В смысле? – Майор изобразил на лице сильное удивление.

– Ну… В смысле… Не напортачили?…

– Даже близко не подходили,– звенящим от искренности голосом ответил Соловец.

– Может, эти три придурка во главе с Лариным? – вслух начал размышлять Мухомор.– Нахрюкались, как свиньи, и начудили? Хотя вряд ли… Что им у соседей делать?… Вот если б у белошвеек в общежитии что-нибудь произошло, тогда б я точно на них подумал… А так… Ладно, езжай за стажером. Я сам разберусь,– подполковник подвинул к себе толстый справочник с телефонами и принялся сосредоточенно его листать,– иди.

Соловец, подобострастно пятясь, вышел из кабинета начальника РУВД и только в коридоре позволил себе облегченно вздохнуть.

* * *