Как вырастить хорошего человека. Научно обоснованные стратегии для осознанных родителей

До рождения малыша Бобби и его жена Лесли прочитали статью в газете, где рассказывалось о канадской семье, боровшейся за то, чтобы им выдали свидетельство о рождении ребенка без указания пола. Бобби – убежденный сторонник идей социальной справедливости, особенно в вопросах, касающихся гендерного равенства. Именно поэтому ему показалась весьма привлекательной идея о том, чтобы не помещать ребенка в «мальчиковую» или «девчачью» среду, где его сразу завалят игрушками, одеждой и ожиданиями, пропитанными стереотипными гендерными представлениями. Бобби и Лесли решили, что, когда Уайлдфайр появится на свет, они будут использовать местоимение «они» и не станут посвящать окружающих в подробности анатомии малыша. Подобный подход к воспитанию, известный как гендерно-открытый (нейтральный) или гендерно-креативный, находит пока не очень многочисленную, но постоянно растущую поддержку среди прогрессивно настроенных родителей.

Пока мы разговаривали, прислушиваясь к звукам, доносившимся из радионяни, Бобби объяснял мне, что их целью было создать пространство для маневра, благодаря чему ребенок мог бы попробовать разные варианты и самостоятельно выбрать, с каким полом себя идентифицировать. «Мы не приписываем им небинарную идентичность, – сказал Бобби. – В некотором смысле мы делаем нечто прямо противоположное, то есть предоставляем им большой спектр возможностей и вариантов и позволяем найти себя». Иначе говоря, Уайлдфайр может быть как мальчиком, так и девочкой, главное, что ребенок сам будет это решать. А пока ребенок не определился, у него будет возможность носить и одежду «для девочек», и одежду «для мальчиков» и экспериментировать с самыми разными видами деятельности и гендерными идентичностями, какие только пожелает.

Воспитывать ребенка с такими представлениями даже в прогрессивном Бруклине – задача не из легких. Незнакомые люди часто спрашивают Бобби: «Уайлдфайр – мальчик или девочка?» – и Бобби объясняет, что они оставляют это на усмотрение самого ребенка. Можете представить, какую неоднозначную реакцию вызывают подобные заявления. Некоторым такой подход кажется ужасным, другие воспринимают его более спокойно. Один человек сказал, что они идут «против Бога». И конечно, возникают опасения, что над ребенком будут издеваться за то, что он не придерживается традиционных гендерных норм. Но, с точки зрения Бобби, указывать ребенку, как ему следует себя вести, только чтобы защитить его от буллинга, – это ошибка, по сути, обвинение жертвы, поскольку ответственность за травлю перекладывается на пострадавшего, а не на обидчика (или саму «культуру» буллинга). Тем не менее мне понятно это интуитивное стремление защитить своего ребенка. Помню, однажды, когда нашему сыну было года три, он слезно умолял купить ему розовые кроссовки (еще до того, как узнал, что розовый цвет не подходит для мальчика), и мы с мужем долго обсуждали, как поступить в этой ситуации. В каждом родителе сильно желание защитить ребенка от боли и стигматизации.

Когда малыш Уайлдфайр проснулся, мы пошли на детскую площадку в Проспект-парке. У него копна черных кудрявых волос, огромные темные глаза и очаровательная улыбка. Наблюдая за ребенком, который семенил по площадке и играл с розовым мелком, я с изумлением поймала себя на мысли, что мой мозг с трудом переваривает полученную информацию. К своему большому огорчению, я все время пыталась отгадать пол малыша, как будто это имело решающее значение для восприятия его как личности. Малыш был одет в рубашку с леопардовым принтом и штанишки персикового цвета, поэтому я про себя предположила, что на самом деле он был девочкой. Один раз у меня даже сорвалось с языка местоимение «она», после чего, совершенно точно, я побелела как полотно. Бобби невозмутимо сказал: «Не волнуйся. Это получается неосознанно. Просто твой мозг подает тебе определенные сигналы». Это напомнило мне, что Бобби говорил раньше: «Мне пришлось сильно потрудиться, чтобы отучиться от тех вещей, про которые я точно знаю, что они неправильные. Просто они слишком глубоко укоренились в нас».

Мне сорок один год, поэтому да, конечно, стереотипы действительно пустили в моем сознании глубокие корни. Их невозможно извлечь с помощью радикальной хирургии. Но оказалось, что некоторым усилием воли я могу по крайней мере ограничить количество стереотипов, которые дети могут от меня перенять. И вы тоже в силах это сделать. Конечно, ваши действия не будут идеальными, вы не сможете оградить своих детей от влияния стереотипного образа мышления остального мира, но если постараться, то можно хотя бы уменьшить его. Если вы не готовы принять метод гендерно-нейтрального воспитания, то можете хотя бы останавливать себя, когда пытаетесь втиснуть своего ребенка в рамки «мальчика» или «девочки». Таким образом вы снизите риск укоренения этих стереотипов в сознании своих детей.