Как жили и во что верили первые христиане

²³² Впервые в литературе термин «иудеохристианство» встречается в трактате британского философа-деиста Джона Толанда (1670-1722) «Назарянин, или иудейское, языческое и магометанское христианство» (написан в 1709, издан в 1718 году) (русск. пер. см.: Английский материализм XVIII века. - Т. 1. - М.: Мысль, 1967. - С. 241-311), преследующего, впрочем, не только научную, но и идеологическую цель — вызвать в британском обществе сочувствие к идее веротерпимости, исходя, как считал Толанд, из общности религиозных представлений иудаизма, христианства и ислама. При этом именно иудеохристианство, в лице как эбионитов, так и назареев, признающее обязательность Моисеева закона, он рассматривает в качестве начального христианства, которое, по его воззрениям, затем претерпело известные трансформации в греко-римской среде вследствие деятельности Павла. Ценность трактата Толанда снижает, однако, то обстоятельство, что в качестве главного иудеохристианского источника он рассматривает т.н. Евангелие Варнавы, признанное впоследствии средневековым фальсификатом арабского происхождения. С другой стороны, автор новейшей энциклопедической статьи «Иудеохристианство» в ПЭ [т. 28 (2012), с. 481-485] Александр Анатольевич Ткаченко (р. 1977), говоря с ортодоксально-охранительных позиций о его начальном состоянии, отмечает: «Чаще всего речь идет о первохристианской общине, сохранявшей связь с Иерусалимским храмом и признававшей обязательное соблюдение Закона Моисеева христианами, обратившимися из иудейства. Расхождения между исследователями в оценке учения этой общины связаны с разными ответами на вопрос, как Сам Иисус относился к Закону и что именно Он завещал Своим первым последователям, т.е. является ли их строгая верность закону Моисееву (ср. слова Иакова, брата Господня, ап. Павлу: «...видишь, брат, сколько тысяч уверовавших иудеев, и все они ревнители закона» (Деян 21. 20)) недопониманием учения Христа и временным переходным состоянием, облегчающим принятие Благой вести, или, наоборот, подлинным учением Спасителя». Между тем, даже без рассмотрения Дидахе в качестве первохристианского источника, с его ясным указанием на конечную цель миссии к язычникам — привести их в Израиль, Мессией которого иудеохристиане почитали Иисуса из Назарета, а лишь оставаясь на историко-критических позициях в отношении повествований Деян 11:19— 30; 14:24-15:41 и свидетельств Павла в Гал 1:15-2:14, ясно, что данное целеполагание восходит к Самому Господу Иисусу, свидетелем чего и выступает Его брат Иаков.

²³³ См.: История древнего мира. Под ред. И. М. Дьяконова, В.Д. Нероновой, И. С. Свенцицкой. — [Книга 3]: Упадок древних обществ. Изд. 2-е, испр. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1983. — С. 117.

²³⁴

Иудейские древности, ХХ.9.1.

²³⁵ Очевидным поводом к такому заключению становится тот факт, что последним автором, связанным с христианским Востоком, упоминающим назареев, остается Иероним (f420), писавший о них в своих Письмах (112.13).

²³⁶ О них см. прим. 9 к главе III.

²³⁷ Об этом: Пинес Ш., указ. соч. — С. 74.

²³⁸ Так, согласно Афанасию Александрийскому, писавшему предположительно в 357 году, родоначальник египетского (коптского) монашества Антоний (около 251-356) ввиду следующих обстоятельств вступил на монашескую стезю:

По смерти родителей остался он с одной малолетней сестрой, и будучи восемнадцати или двадцати лет от роду, сам имел попечение и о доме, и о сестре. Но не минуло еще шести месяцев по смерти его родителей, когда он, идя по обычаю в храм Господень и собирая воедино мысли свои, на пути стал размышлять о том, как апостолы, оставив все, пошли во след Спасителю, как упоминаемые в Деяниях верующие, продавая все свое, приносили и полагали к ногам апостольским для раздаяния нуждающимся, какое имели они упование и какие воздаяния уготованы им на небесах. С такими мыслями входит он в храм. В чтенном тогда Евангелии слышит он слова Господа к богатому: аще хощеши совершен быти, иди, про-дождь имение твое и дождь нищим, и имети имаши сокровище на небеси и гряди в след Мене

(Мф. 19:21). Антоний, приняв это за напоминание свыше, как если бы для него именно было это чтение, выходит немедленно из храма и все, что имел во владении от предков [было же у него триста арур (свыше 80 га) весьма хорошей, плодоносной земли], дарит жителям своей веси, чтобы ни в чем не беспокоили ни его, ни сестру, а все прочее движимое имущество продает и, собрав довольно денег, раздает их нищим, оставив немного для сестры.

(Жизнь Антония, 2), цит. по: Афанасий Великий, Творения. — Ч. 3. — Троице-Сергиева Лавра, 1903. — С. 179.

²³⁹ Игнатий, Филадельфийцам, 2.1.