Как живые: Двуногие змеи, акулы-зомби и другие исчезнувшие животные

Если от такого черепа остается чуть больше, чем крепкая затылочная часть с глазницами, он начинает напоминать крокодилью голову. Потому с начала XIX в. вслед за зоологом Жоффруа Сент-Илером к именам подобных крупных земноводных (наряду с крокодилами и их предками) принято присовокуплять египетский корень «зух» – крокодил. Именно так египтяне называли более мелкий и менее агрессивный по сравнению с нильским вид, мумиям которого они поклонялись. ?????? по-гречески «глубина» – где, как не там, обитать крокодилам? (Ефремов считал бентозуха малоподвижным донным животным.) А вид назван в честь академика Петра Петровича Сушкина, прекрасного анатома и палеонтолога, в то время заведующего Северо-Двинской галереей (будущее ядро Палеонтологического музея АН СССР), который и сподвигнул Ефремова на изучение пермских и триасовых континентальных отложений.

За прошедшие с тех пор 80 с лишним лет в нижнетриасовых континентальных отложениях северной и восточной частей Европейской России найдены остатки богатейших фаун – самых представительных в мире, не считая плато Кару на юго-западе Африки. Причем две эти «точки» представляли противоположные внутриконтинентальные области гигантской Пангеи – северной Лавруссии и южной Гондваны. Только бентозуху было посвящено несколько больших книг, начиная с работы самого Ефремова и его соратника по Палеонтологическому институту АН СССР Алексея Петровича Быстрова.

Быстров, он же «подполковник Зух» и ефремовский Иван Гирин, пришел в науку об ископаемых организмах из военной медицины. Алексей Петрович известен не только замечательными реконструкциями внутренних органов древних амфибий и великолепными портретами саблезубых хищников пермского и четвертичного периодов, но и книгой об эволюции позвоночных и анатомической судьбе человека, основанной на изучении 4500 черепов. В ней Быстров в шутку напророчил нам судьбу трехпалого существа с огромным, почти беззубым черепом, практически сросшимся с тазом[22]. В научных работах он руководствовался 13 заповедями, которые нелишне знать любому современному ученому. Вот лишь пара из них: «Никогда не забывай, что в процессе эволюции твой мозг был создан только для того, чтобы сохранить твою жизнь, а не для того, чтобы ты познавал природу. Поэтому не считай свой мозг всесильным и безукоризненным познавательным аппаратом… Учись смотреть на свою научную работу как на художественное произведение, во всех деталях отчеканенное и гармоничное, как творение художника…»[23]

В книге о бентозухе благодаря изящным рисункам Быстрова этот «зверь» буквально на глазах восставал из праха. Во всех деталях, доступных разве что современным томографам, проступал его череп, биение трехкамерного сердца наполняло кровью сосуды, а импульсы глазодвигательных нервов, выходивших из мозговой полости чуть позади клиновидно-решетчатой кости, вращали глазами. Теперь об этой амфибии известно если и не все, то очень многое. Скажем, кровеносная и нервная системы головы, а также строение среднего уха у нее оказалась такими же, как у современных жаб и лягушек (бесхвостых земноводных), которые по большей части гораздо мельче бентозуха – более чем полутораметрового крокодилоподобного существа. Здесь, в центре Лавруссии, он появился (произошел) среди стереоспондиломорфных темноспондилов (Stereospondylomorpha, Temnospondyli, от греч. ??????? – «твердый», ????????? – «позвонок», µ???? – «образ» и ??µ?? – «резать, разделять») около 250 млн лет назад. Позвонки выделяются во всех этих названиях, и они действительно играли важнейшую роль в жизни позвоночных и, как следствие, служат палеонтологам, чтобы различать их. У стереоспондиломорфных амфибий дисковидные тела позвонков формировались из массивного интерцентра, вдоль верхнего края которого сохранилась небольшая вырезка для хорды, тогда как у их типичных «раздельнопозвонковых» (темноспондильных) предков позвонки почти не отличались от таковых девонских «стег». Каждый был разделен на полулунный интерцентр, сверху и сзади к нему примыкала пара мелких клиновидных плевроцентров (поверху конструкция замыкалась высокой невральной дугой).

Удивительное разнообразие пермских и триасовых земноводных поэтично отобразил Быстров:

…То он растянут, точно нить,

С едва заметными ногами;То череп с острыми рогамиНесет он с гордостью опять;

То, развиваясь как бы вспять,Хранит на шее, точно швабры,Всю жизнь свои большие жабры,Живя личинкой пять веков…[24]